В коридорах в такую рань никого не было, и до кабинета Мицкевич Мурад добрался без препятствий. Единственной помехой оказалась запертая дверь, но, к счастью, здесь даже не пахло кодовым замком и сканером отпечатков, как в лаборатории.

Аккуратно подергав ручку, он сбегал в холл. Там во встроенном шкафу, где висели куртки и стояла обувь, Мурад еще вчера заметил ящики с инструментами. Человека, который вырос в коммуналке, где сосед-алкаш регулярно терял свои ключи, не остановит пустяк вроде обычного цилиндрового замка. Еще в детстве Мурад ради развлечения пытался делать отмычки из маминых шпилек, но процесс был долгий и муторный. Куда проще и быстрее, если у тебя есть отвертка, плоскогубцы и молоток.

Без труда найдя нужные инструменты, Мурад вернулся к кабинету Мицкевич. Выкрутил шурупы, сняв накладку с ручкой, подцепил саму личинку замка и принялся осторожно, чтобы никого не разбудить, раскачивать ее, пока она наконец не поддалась. Выбить оставшееся – сущая ерунда, если бы только не лишний шум.

Мурад ударял по отвертке редко, каждый раз прислушиваясь. Он не мог бить в полную силу, и из-за этого возня отняла много времени. Но все же труды оказались не напрасными, и вскоре все лишнее со стуком упало на пол кабинета. И почему Мицкевич не могла постелить ковер?

– Ты с ума сошел?! – шипение за спиной раздалось так неожиданно, что Мурад дернулся, уронив молоток. Этот звук в полнейшей тишине напоминал выстрел сигнального пистолета.

– Твою мать, Лия! – Мурад свирепо уставился на подругу. Ее пижама белела в полумраке, а зеленые волосы только усиливали сходство с привидением или зомби. – Нельзя же так подкрадываться! Ты вообще здесь откуда?

– Наташа разбудила. Сказала, что ты наверняка просто так не сдашься. – Лия подняла молоток и завела руки за спину.

– А если она ментов вызовет? – выступила из темноты Наташа.

– При чем здесь вы? Идите к себе, я никого не звал!

– Пошли, пока не поздно, – одернула его Лия. – И быстро, пока не засекли!

– Она по-любому догадается, что это я. – Мурад упрямо сжал отвертку. – Если не сама, то этот упырь ей все разболтает.

– Так это был мой сон, а не твой! – возмутилась Наташа. – Подозревать будут меня!

– Ой, да ладно! – поморщился Мурад. – Ясно же было, что ты всего боишься! И потом, я Андрею все равно не нравлюсь.

– Слушай, я не хочу делать тебе больно, но эти протезы иногда сжимаются слишком сильно. – Наташа язвительно хмыкнула. – Пошли уже!

– Нет!..

– Какие-то проблемы? – холодный голос Мицкевич прозвучал за секунду до того, как в глаза ударил свет.

Мурад зажмурился, поморгал и лишь потом смог поднять взгляд на Анну Федоровну. Она стояла в длинном черном халате, невозмутимая, как статуя. Мурад, Лия и Наташа походили на вспугнутых тараканов. Щурились, сутулились, застуканные врасплох. Жалкое зрелище. Даже Лия, всегда такая идеальная, теперь была растрепанная и помятая, а уж сам Мурад в своей футболке наизнанку и с отверткой в руках…

Любой другой на месте Мицкевич наорал бы, надрывая легкие, разогнал бы эту троицу, как нашкодивших щенков, а потом передал бы в руки полиции. Однако Анна Федоровна как будто и не собиралась злиться. Более того, она даже удивленной не казалась.

– Андрей сказал, что вы интересуетесь моим кабинетом, – спокойно сказала она. – Могли бы просто спросить.

– Анна Федоровна, извините, я оплачу замену замка… Я только сейчас узнала, хотела остановить Мурада… – Лия невинно взмахнула ресницами.