– Милли плачет. Аль нездоров. Ему нужно лечиться. А ты отправляешь его в тюрьму. Как это понимать?

– Он скрывал двух государственных преступников. А если с Мартисом и моей матерью – четырех.

– Это не повод…

– А что повод? – Дар развернулся ко мне. – Нужно было его отпустить на все четыре стороны? Сказать спасибо? Что, Кэрри?

– Отправить в академию с Милли, – ответила я.

– Давай я сам буду решать государственные вопросы. Не нужно смешивать политику и личную жизнь. Если Аль участвовал в заговоре, он будет наказан. А сокрытие преступников – то же участие. Еще какие-то вопросы?

– Когда ты успел стать таким жестоким? – я вглядывалась в родное лицо, но оно оставалось непроницаемой маской.

– Когда меня предали все, кого я любил.

Дар снова отвернулся. Я хотела уйти и не могла себя заставить. Ему плохо. Мне не лучше. И потом, я не нашла слов, чтобы сказать ему самое главное.

– Дар, насчет Владиса…

– Меня не интересует Владис. Оставьте меня в покое.

– Я просто хотела сказать…

– Я все видел, Кэрри, – голос Дара снова задрожал от гнева. – Тебя с ним в парке академии. Давно, около недели назад.

– Тогда почему ничего не сказал? – я не верила своим ушам. Дар столько молчал? Я совсем ему безразлична?

– А толку? Ты не любишь меня. Я не слепой. Нравится тебе Владис? Хорошо. Собирай вещи и уходи. Я расторгну брак.

Что? В висках застучало. Он что сделает? Я заставила Дара обернуться. Но он выглядел спокойным. Слишком спокойным. Ему настолько наплевать? На глаза навернулись слезы.

– Ты – не человек, – проговорила я. – Ты – чудовище.

Слов не осталось. Я выбежала из комнаты и слетела вниз по ступенькам. Хотелось где-нибудь спрятаться, скрыться, чтобы никто не нашел. На кончиках пальцев плясали отблески пламени. Нет, нельзя срываться! Не сейчас. Я справлюсь…

– Кэрри? – услышала знакомый голос.

– Влад? – замерла, забыв, куда шла и зачем. – Я думала, ты со студентами.