59

Наконец Даниэль и Коринна смогли растянуться на двуспальной кровати, в гостевом номере главного корпуса клиники.

— Ты уверена, что уже завтра мы сможем уехать? Вдвоем? — спросил Даниэль.

Коринна лежала, уткнувшись носом ему в плечо. Бархатные занавески не были задернуты, и за высокими окнами во тьме медленно кружили снежинки, большущие, словно пух.

— Никто не посмеет удерживать нас в клинике, — ответила девушка. — Не имеют права. Доктор Пирс уже получил из Швеции все сведения о тебе, и делать тебе здесь совершенно нечего. Разве он сам не сказал тебе этого, когда ты разговаривал с ним?

— Он сказал, что они начинают расследование деятельности доктора Фишера и скоро им нужно будет поговорить со мной. Коли так, им придется самим ехать ко мне, — заявил Даниэль, стукнув кулаком по матрацу. — Как только смоюсь из Химмельсталя, ноги моей здесь больше не будет. И я хочу убраться из клиники еще до того, как доставят Макса.

— Так и будет.

Коринна погладила его по щеке и виску, а потом по повязке на швах.

— Как же хорошо будет уехать отсюда, — прошептала она.

— Не понимаю, как ты вообще могла оставаться здесь по своей воле, — отозвался Даниэль. — Ну что тут такого привлекательного?

— Дело, наверно, в возбуждении от опасности. Как-никак мой отец был альпинистом. Это у меня в крови.

— А как насчет власти? Каково это — управлять чужим мозгом с пульта?

— Это было… увлекательно, — неуверенно произнесла девушка.

— Могу себе представить. Превращать плохого в хорошего. Играть в Бога.

— Да. Пожалуй, не без этого.

Она свернулась калачиком под его рукой, и какое-то время они лишь молча лежали, наблюдая за падающими за окном снежинками.

— Насколько близко ты знала Маттиаса Блока? — спросил затем Даниэль.

Он заметил, как Коринна напряглась при упоминании этого имени.

— Во время обучения я поладила с ним лучше, чем со всеми остальными. Мы стали хорошими друзьями, — ответила она тихо. Воспоминание, очевидно, причиняло ей боль.