Гай взглянул на часы. Десять минут первого. Спать здесь не хотелось. Интересно, есть ли ночной самолет. Как-нибудь можно же отсюда выбраться. Хотя бы поездом.

Он встряхнул Оуэна.

— Оуэн, Оуэн, проснитесь!

Оуэн что-то пробормотал.

— Думаю, вам лучше выспаться дома.

Оуэн сел прямо и произнес совершенно отчетливо:

— Сомневаюсь.

Гай схватил свой пиджак, валявшийся на кровати. Огляделся, нет ли чего еще, — но он не мог здесь ничего оставить, так как ничего не приносил. Надо бы позвонить в аэропорт, подумал он.

— Где тут клозет? — Оуэн встал. — Мне что-то нехорошо.

Гай никак не мог найти телефон. По ночному столику, однако, тянулся провод. Он заканчивался под кроватью. Телефон валялся на полу, трубка была снята — и Гай тотчас же понял, что это не случайно: обе части были подтянуты к самой ножке кровати, а трубка зловеще развернута к креслу, где только что сидел Оуэн. Гай медленно подтащил телефон к себе.

— Эй, есть тут где-нибудь клозет? — Оуэн распахнул дверцу стенного шкафа.

— Там, внизу, в холле. — Голос Гая дрожал. Он подержал трубку перед собою, потом приложил к уху и услыхал осмысленную тишину подключенной линии.

— Алло, — сказал Гай.

— Здравствуйте, мистер Хейнс. — Голос был глубокий, вежливый, чуть резковатый.

Рука Гая конвульсивно стиснула трубку, словно тщась раздавить ее, но потом он молча признал свое поражение. Словно крепость пала, великолепное здание в его мозгу развалилось на куски, развеялось прахом без единого звука.

— Не было времени установить диктофон. Но я почти все слышал из коридора. Мне можно зайти?

Джерард, должно быть, заслал своих шпионов в нью-йоркский аэропорт, подумал Гай, а сам вылетел следом, чартерным рейсом. Все возможно. И вот результат. А он еще имел глупость снять номер под собственным именем.

— Заходите, — отозвался Гай. Он повесил трубку, глядя на дверь. Сердце билось как никогда, так тяжело и быстро, что Гай подумал: несомненно, близится смерть. Бежать, пронеслось у него в голове. Прыгнуть на него, отшвырнуть, едва откроется дверь. Это твой последний шанс. Но Гай не двинулся с места. Он смутно слышал, как в углу, за его спиною, Оуэна стошнило в раковину. Потом кто-то поскребся в дверь, и Гай пошел открывать, думая: надо же, чтобы в конце концов все случилось именно так, чтобы его застали врасплох, с посторонним, едва ли не первым встречным, который ничего не понял, которого рвет в углу комнаты в раковину, — и мысли несобраны, хуже того: наполовину выболтаны, нескладно и в суматохе. Гай открыл дверь.

— Здравствуйте, — сказал Джерард и зашел, как всегда, не снимая шляпы и размахивая руками.

— Кто это? — спросил Оуэн.