В кабинете сразу изменилось настроение. Мужчины вскочили с мест и начали освобождать стол для принесенных вкусностей. Мама Таня, как ее называли в отделе, своим появлением всегда производила фурор и удостаивалась восхищенных взглядов даже от самых молодых сотрудников.
– Боже мой, знакомые духи! – в кабинет влетел начальник отдела с погонами подполковника. – Прелестница! Ах, весьма рад встрече.
– Петр Петрович, вы, как всегда, очень галантны! – Татьяна Ивановна кокетливо протянула ему руку для привычного поцелуя.
– Вот пришел разгон устроить этим охламонам. Бумаги оформляют как попало. Мне скоро от высокого начальства прилетит.
– Ну, голубчик, пожалейте ребят. Вторые сутки на ногах. Кстати, я принесла вам пирожных по новому рецепту. Загляну попозже, если позволите.
– В любое время! Буду ждать.
Начальник строго посмотрел на ухмыляющихся парней, жующих пирожки, и показал им кулак.
– Мы что-то упускаем. Не понимаю. Еще эта фраза на оторванном листке. «Осень, я опять лишен покоя». Бред какой-то. – Вадим ходил из угла в угол.
– Это точно мужик, раз написано «лишен»! Да и водку с дамой пить не будешь, – Николай был доволен своей проницательностью.
– Коленька, вы находитесь в плену стереотипов. Смотрите на все непредвзято, – Татьяна Ивановна медленно встала со стула и подошла к доске с фотографиями. – Начните сначала.
– Да, Коль, давай вспоминай. Мы заходим в комнату. Наши работают, – Вадим напряг лоб.
– Жарко. Радио играет. Я еще сказал, что опять на «Югре» эта вышла, с противным голосом.
Наперебой все стали обсуждать детали утреннего осмотра, а Татьяна Ивановна взяла в руки телефон.
– 22:45. Примерное время смерти, – прервала оперативников мама Таня.
– В смысле? Откуда ты знаешь? – Вадим ошарашено смотрел на женщину.
– Плейлист радио «Югра» за вчерашний день. Песня «Что такое осень» играла в это время. Скорее всего, убийца написал фразу из нее неосознанно. Фразу и все вот эти загогулины. Я тоже так черкаю, когда ухожу мыслями в себя.
– Мама, ты гений! Колян, бегом смотри запись, кого не было в столовой в это время.
– Петр Петрович, можно? – Вадим застыл на пороге, увидев довольного начальника, который только что выпил залпом стопку водки. Напротив него сидела улыбающаяся Татьяна Ивановна, держащая маленькую рюмку с прозрачным напитком.
– Давай, заходи! Ну, что, раскололи?
– Да она и не отпиралась. Минут десять, говорит, мозг ей выносил, что она старая, толстая. А главный бухгалтер впечатление должен производить, второе ж лицо в фирме. Сказал, что молодую и длинноногую на ее место поставит. Она слушала-слушала. Потом взяла нож, которым он колбасу нарезал, и пырнула его.