Но, сколько не сидел он за картой, ни одного предположения по поводу истинного названия города Эйоланда ему в голову не приходило.

Эйоланд, упоминавшийся на совещаниях последние три года, стал для него настоящим ребусом.

***

Майор Скоров, массируя живот, глядел в окно. Живот болел. То ли от старости мяса в шаурме, которую час назад майор в него затолкал, то ли от старости самого майора.

Окно в его кабинете было забрано решеткой. Оно ему всегда напоминало камеры для заключенных.

— Так, когда ты их увидел в первый раз, говоришь? — спросил он, не оборачиваясь.

Худой интеллигент, с большим синяком под глазом и в заляпанном костюме, так и не осмелившийся притронуться к грязному стакану с водой, ответил сразу, срывающимся голосом:

— Они пасли меня от самого…

Скоров поморщился.

— Ну что за слова? — перебил он. — Что значит — пасли?

— Шли за мной…

— Откуда ты знаешь, что именно за тобой?

— Ну, я…

— Послушай сюда: рынок откроется через час. Походи по рядам, и поищи свою сумку. Я абсолютно уверен, что ты её там найдешь. А как найдешь, придешь сюда и скажешь дежурному. Договорились?

— Но я думал…

— Что мы сами её будем искать? И каким же образом? У тебя есть её фотография?

— Нет, но…

— Значит, никто, кроме тебя самого, этой сумки не узнает, верно?

Интеллигент замялся.

— Можешь идти, — милостиво разрешил ему майор.