Ответ я и без Рамиса знаю, но мне нравится его слушать.

— Я всегда считал нежить выдумкой, страшилками из древних легенд. Ошибался. Мы все ошибались. И такую угрозу едва не пропустили. Ты как, Мирта?

— Уже лучше.

Оказывается, я лежу не на камне, а на бронзе. Рамис мягко удерживает меня, не позволяет подняться.

— Не торопись, тебе нельзя двигаться, пока энергетические каналы не успокоятся. Пить хочешь?

— Хочу.

— Я принесу воду из лагеря. Минут пять, хорошо?

— Угу.

Так мы всё ещё под землёй? Ну да, логично.

— Рамис, ты как себя чувствуешь? — спохватываюсь я.

— Получше некоторых, — хмыкает он. — Лежи спокойно, со мной всё в порядке

Трудно поверить. Ко мне постепенно возвращаются воспоминания, как я прыгнула в зазеркалье, как мы оказались без воздуха и едва не задохнулись, как я пыталась вытащить нас обоих, но у меня не получилось. Так почему мы живы? Нет, я этому факту очень рада, но непонятно же. Видимо, с гибелью королевны погибло и зазеркалье, а нас с Рамисом выбросило в реальный мир.

Лежать на бронзе неудобно, я пробую чуть сменить положение, заодно поворачиваю голову. Рамис так спокойно ушёл. Разве мы одни? А те «куколки», которых он обездвижел.

— Что?!

Забывшись, я резко сажусь.

Здравствуй, разгадка исчезновения древней цивилизации. По крайней мере, половина разгадки.

Бронза на стенках потемнела, покрылась плёнкой зелени. Зеркала словно на пару-тройку веков состарились. Под зеркалами легли… Я нервно сглатываю. Высохшие, полуразрушенные мумии, просто кости, черепа, части скелетов. Останки наверняка выпали из зазеркалья, и им тысячелетия. Убедить себя не принимать пугающую картину близко к сердцу почти получается, взгляд цепляется за светлую деталь. Чья-то рука. Кто-то из жертв этого года. Я зажмуриваюсь. Я ведь изначально знала, что Ринон мёртв, что ему не помочь. Никому не помочь, только остановить расползающуюся заразу.

Сквозь веки пробивается призрачный свет.

— Мирта, — окликает меня смутно знакомый тихий голос. Я слышала его в кошмарах, но тогда голос был иным.

— Ринон?