— Я развелся с женой. Она меня совсем не слушала, Лан. Совсем. Я приходил домой и рассказывал ей о работе, а она перебивала меня каждый раз. Каждый раз показывала какие-то идиотские рецепты, спрашивала, когда мы наконец-то поедем в отпуск. Я устал от нее. И от детей, которым от меня только новые компьютеры с телефонами нужны…

Вау.

Вот это исповедь.

Только вот что-то не припомню я, чтобы давала согласие на это.

Мой бывший сейчас выглядит настолько мерзко, когда поливает за спиной грязью свою семью, что моя половинка зефирки лезет обратно. Хорошо, что она не слишком упорно это делает, и мне удается подавить приступ тошноты.

— Возьми цветы, малышка. Я же помню, что это твои любимые, — он опять тычет в меня жухлым букетом, а я пытаюсь понять, когда эта вульгарщина успела стать моей любимой.

— Вообще-то мне такие не нравятся. Я тебе об этом говорила несколько раз, но ты предпочитал игнорировать и дальше таскать мне эти веники. Просто прекрасно, что теперь я, наконец, могу сказать тебе в лицо об этом.

Я собой довольна. Мне больше не надо беспокоиться о чувствах Вити, и это волшебное окрыляющее чувство бабочками разносится по моему телу.

А ведь когда-то я думала, что он — тот самый. Что после него я уже никогда не встречу мужчину, с которым мне будет хотя бы комфортно.

Я всерьез лила слезы по Виктору и в одну из ночей даже раздумывала над перспективой остаться на второй роли.

Дал бы мне кто-нибудь в тот период подзатыльник и показал бы фотографию Матвея — не было бы стольких испорченных бумажных платочков. Такая экономия могла выйти.

— Как это не нравятся? Что ты такое говоришь, Лана? Я же помню, что ты радовалась, когда я дарил тебе их, — Витя непонимающе смотрит в мои глаза, но мне почему-то кажется, что при его состоянии опьянения это дело совсем не из легких.

Помню, как пару раз после дней рождений ловила вертолеты: у меня тогда комната кружилась, а сосредоточиться на чем-то одном казалось непосильной задачей.

— Я могу сделать тебя счастливой, моя малышка. Буду носить тебе завтраки в постель и встречать с работы…

Остапа, как говорится, понесло.

Ему бы сказки писать с такой фантазией.

— А где мы жить с тобой будем, Витюш? — я просто хочу убедиться, что он все-таки не настолько пропащий мужчина. Если квартира досталась его бывшей жене с двумя детьми, то, так уж и быть, я накину ему пару баллов.

Они его, конечно, не спасут, потому что рейтинг все равно будет в минусе, но хоть какие-то крохи уважения останутся.

— Что? — Виктор сначала не понимает, о чем я его спрашиваю, но после все же спешит исправиться. — У тебя первое время, моя хорошая. Потом я отсужу половину квартиры у этой стервы, получу деньги от своей части, мы продадим твою…

А я, наивная, думала, что хуже быть уже просто не может.