Книги

Черный дождь 3

22
18
20
22
24
26
28
30

— Тушкан, отстань. Каин, ну как успехи с ремонтом?

— Всё сбацали, владыка! В лучшем виде.

— Хорошо.

— Только нужно Искр, штук шесть, — добавил робот. — Корпуса–то в поряде. А вот с Искрами беда. Покромсало их. Сейчас пойдем поохотимся немного.

— Может с Рафаля подкрепление позовем?

— Зачем? Только искры вставить и всё в поряде будет.

— Так, Каин, отставить охоту. Нам тут портить репутацию нет резона. А то будет как в Городе Сов. Собирайтесь, выдвигаемся за искрами. Есть тут рынок какой?

— Мсье, тут иск`ры не продают на рынках. Это души автоматонов. Они не проходят таможню. Их сразу надо сдавать на Великую Стройку в Котлован. Тут вообще странный список запрещенных товаров.

— Никаких других вариантов?

— Обратиться к правительству или церковникам, чтобы они попросили местного Демиурга.

— Демиург в Счастье спит и видит сны, — сказал я задумчиво. — Ладно, не будем заморачиваться, пошлем за подмогой. Впрочем, Кацентодд не отвечает, заняться нам нечем. Не сидеть же тут без дела? Есть один вариантик.

* * *

Район Чудес

Уровень безопасности: желтый

— Фифк, тормози вон там, на обочине.

Мы подъезжали к особняку Потрошителя. Того самого, куда Вован заезжал с контрабандными искрами. Я не особо надеялся на успех, но попробовать стоило. Думать о том, сколько мне придется ждать — не хотелось. Вот не появится Кацентодд и что? Посижу тут недельку и готово. Задание провалено. Хотя, шут с ним, на самом деле. Не застрелят же меня за такое в реальности. Господа, я сделал всё что мог. Прощайте, надеюсь больше не увидимся…

— Посиди тут, Фифк, отдохни, я скоро буду. Бисто, постой возле кэба. Если услышишь выстрелы, ты знаешь, что делать.

— Вламываться внутрь, вытаскивать вас, — спокойно сказал капрал.

— Всё правильно.

Я немного подождал, давая зубанам время добраться по стенам до крыши особняка. Подошел к большой коричневой двери и постучал в специальную колотушку висящую рядом. Дверь скрипнула и приоткрылась. За порогам стоял невысокий бледный дворецкий:

— Простите, — с достоинством произнес он, — доктор Викториан не принимает.