— Нет, не я, — покачал головой Радченко. — Я его читал. Сам запечатал его в конверт. Сам принес на Лубянку. Вот и все.

— Вопрос второй. Кто написал письмо? — молчание затягивалось, и Задорожный сам ответил на вопрос. — Некто Александр Бобрик. Автослесарь и заядлый мотоциклист. Теперь задавайте свои вопросы. Я хочу чтобы между нами возникло что-то вроде доверия. Без этого нельзя.

— Как вы узнали о Бобрике?

— Некоторое время назад на границе Московской и Рязанской областей в заброшенном сенном сарае произошло то ли убийство, то ли большая драка. Точно сказать не можем, потому что трупы на мете происшествия не обнаружены. Бобрик и его покойный друг Гудков стали свидетелями этой заварухи. О случившимся они сообщили в поселковое отделение милиции. А менты не захотели вешать на себя тухлое дело. Так бы его и замяли. Но вечером того же дня в отделение явились два неустановленных следствием мужика, избили дежурного, забрали заявление свидетелей и скрылись. Тут уж менты не захотели ничего скрывать, обратились в прокуратуру. И так дошло до местного управления ФСБ. К рапорту приобщили одну пластиковую штуковину, похожую на клемму аккумулятора. Один из ментов нашел ее в том самом сенном сарае. Это деталь от электронного планшета ПЗРК. Дело оказалось у нас, в центральном аппарате ФСБ, а тут еще ваша анонимка подоспела. Теперь понимаете?

Радченко неопределенно хмыкнул.

— Впрочем, Бобрик наверняка пересказал вам эпизод во всех деталях, — встрял в разговор Столяров. Он спрыгнул с высокого подоконника и стал расхаживать по кабинету, заложив руки за спину, как зэк на тюремной прогулке. — Или я ошибаюсь?

— Ошибаетесь, — покачал головой Радченко. — Бобрик сказал, что влип в паршивую историю. И попросил бросить конверт в ящик. Детали мне неизвестны. Я прочитал письмо и не задал ни одного вопроса. Хотя Бобрик, наверное, думал, что я проявлю заинтересованность. Но мне не нужна чужая головная боль. Своей хватает. Я и так много сделал для парня. Вот письмо принес. Подставился из-за него.

— Где он сейчас?

— Не знаю. Сказал только, что на время отчалит из Москвы. Я не приставал с вопросами.

— В компании мотоциклистов, где тусуется Бобрик, вы самый умный и образованный человек, — сказал Задорожный. — Вы юрист, человек с положением в обществе, с жизненным опытом. Неужели парень не обратился к вам за советом? Даже не спросил, как ему поступить в этой ситуации?

— Мы с Сашкой не товарищи, просто здравствуй — и до свидания. В своем письме он все рассказал о фургоне. На мой взгляд, вам остается только ждать. И задержать подозреваемых, когда они появятся на автостоянке.

— Ждать у моря погоды — самое неблагодарное дело, — Столяров снова уселся на подоконник и закурил. — Мы должны выяснить, что знает ваш Сашка, чем забита его башка. Он может описать внешность преступников, дать какие-то наводки. Мало ли что… И не факт, что заинтересованные лица припрутся на эту гребаную стоянку. Итак, где сейчас Бобрик?

— Клянусь всем святым, — без понятия.

Радченко артистично прижал руки к сердцу. Говорить правду ему было всегда труднее, чем врать. Куда девался Бобрик и Ленка не знал никто. На вчерашнюю встречу у «Водокачки»не приехал ни Сашка, ни Рыбников. Мобильник Бобрика не отвечал. Сегодня Элвис поедет в лесничество, возможно, прояснит ситуацию. Но пока полный туман.

— А если немного подумать? — Столяров раздраженно постучал ребром ладони по краю подоконника. — Не хочется ловить вас на слове, как мальчишку.

— Я сказал все, что знаю, — сухо ответил Радченко. — И добавить больше нечего.