У меня сжимались и разжимались кулаки, так хотелось быть сейчас рядом с разведчиками, а не торчать вдалеке, без возможности помочь.

— Почему мы не участвуем в деле? — зло спросил я Мишу.

— Я молодой еще, не все доверяют, — пожал тот плечами, — а ты вообще пришлый. Кто знает, что ты учудишь? Так что дыши ровно, младлей. Ребята справятся!

Я проигнорировал нарушение субординации. Разведчики — особая каста. Им позволено многое из того, что не разрешается другим. Они не простые солдаты — разведка всегда впереди остальных. Там где ступает солдат, уже прошел разведчик. Прошел, проверил и обезопасил путь — насколько это было возможно. На разведку нужно молиться! Где оплошал разведчик, там лягут сотнями мертвых тел красноармейцы.

А в том, что Шамсутдинов и его люди сумеют вырезать охрану моста, я и не сомневался. Они — профи высшей категории. И в этот раз действуют они в прямом контакте, бесшумно и наверняка.

Недаром еще Леон-киллер говорил, что нож — это оружие для истинного профессионала. Проще всего убить издалека, а подобраться к врагу вплотную и перерезать глотку кинжалом сумеет лишь один из тысячи.

Капитан и его люди сумели. Через семь минут мост был зачищен, а все немцы — мертвы. Баста!

Шамсутдинов сделал знак, и мы с Мишаней, пригнувшись, быстро добежали до моста. Я пересчитал тела убитых: пятеро, включая унтер-офицера. Достаточно много для охраны какого-то заштатного моста, обычно на такой пост ставят пару человек. С другой стороны, это единственная удобная переправа на южный берег в округе. И вздумай немцы отступать, удобнее всего это будет сделать именно здесь. Либо перебираться вброд, что займет больше времени и усилий.

Удачно мы зашли!

Крюков и Демин уже минировали опоры, протягивая провода к лесу и присыпая их землей. Останется лишь покрутить рукоятку конденсаторной подрывной машинки, и взрыв электродетонаторов инициируется — мост рухнет.

Вот только главную проблему я уже обозначил: если мы хотим, чтобы мост обрушился не просто так, а с танками, то нужно суметь не отпугнуть немцев, заманить их на мост, а потом уже подрывать заряды. Но это уже моя задача.

Мы быстро обыскали тела убитых — ничего интересного, обычные личные вещи, да оружие, в будке блокпоста кое-какие съестные припасы, чайник, блок сигарет.

Миша уже стаскивал с тела немца форму, я взялся за унтера и тоже снял с него верхнюю одежду, оставив лишь нательную. Благо, убивали фрицев аккуратно, заботились, чтобы вещи не перепачкались в крови.

Через несколько минут мы были готовы. Унтер-офицер и солдат… маловато, конечно, лучше бы еще нарядить в часовых Крюкова и Демина, но больно уж лица у них славянские… а Тарасов с его грубой квадратной челюстью больше походил на немецкого солдата, чем остальные.

Что ж, авось, все пройдет нормально. Главное, чтобы Мишаня рот не раскрывал.

— А прикинься-ка ты контуженным! — приказал я. — Если вдруг что спросят — мычи и мотай башкой!

— У кого башка, а у кого и голова, — обиделся Тарасов, но приказ принял.

Между тем, Шамсутдинов и остальные разведчики закончили минирование. Капитан подошел ко мне и сказал:

— Буров, ты не обязан это делать. Риски максимальны! Вряд ли ты выберешься живым с моста, слишком мало времени у вас будет. Предлагаю обойтись без этой театральной самодеятельности. Пусть мост стоит неохраняемым. Думаю, они все равно рискнут его пройти.

— Рискнут, — согласился я, — у них выбора нет. Вот только перед этим проверят тщательно, и взрывчатку обязательно найдут. А с той стороны реки мы танки уже не достанем.