— Уже сколько раз говорила. Не слушает она меня. Поэтому и обратилась к вам. Марина с грустью смотрела на Буравского: — Какой же он красивый! Но почему один? Да кто сказал, что один? Может, у него и не одна даже… Жалко, что не я.

— Хорошо, я попробую что-нибудь сделать. Спасибо, что подсказали. Кстати, как вас зовут, я ведь не знаю всех сотрудников компании, извините.

— Марина Ивановна Чижова, дизайнер — ответила сухо Марина.

— Да, я видел вас в отделе рекламы, только не удосужился познакомиться. Постойте, ведь мы с вами уже встречались по поводу лечения Жанны Гавриловны. Не так ли? — Марина только кивнула. — Но теперь попрошу держать меня в курсе всего, что касается Жанны Гавриловны. Договорились?

— Естественно, за этим и пришла. Так я пойду?

— Да, конечно.

Секретарша не могла понять, отчего это Чижова, как ошпаренная выскочила от шефа и, ни слова не говоря, вылетела из приемной.

Марина, только оставшись одна выдохнула воздух:

— У-фф! Ну хоть так заметил, что я существую. К тому же, теперь у меня есть повод чаще бывать у него. Конечно, на первом плане Жанна, но и про себя подумать надо.

Марина сияла от счастья. Жанна сразу отметила перемену в настроении подруги:

— И что это ты сияешь, как ясно солнышко? Миллион выиграла?

— Пока не знаю, — загадочно ответила подруга, но не обмолвилась ни словом о разговоре с Буравским.

Вадим после ухода Марины задумался о том, что, погрузившись с головой в дела, он совсем не вспоминал о хозяйке компании, доверившей ему все производство и никогда не вмешивающейся ни в рабочие моменты, ни в финансовые операции. Это было странно. Немного напрягало Вадима. Но, с другой стороны, давало ему возможность без проволочек применить свой профессионализм и выложиться по полной. Шелестова доверяла ему во всем, и он был ей за это благодарен.

Он сочувствовал бедной женщине, тяжело переносившей утрату. Поговаривали, что она действительно раньше была восхитительна, но болезнь и горе превратили ее в рано утратившую свое очарование женщину. Буравский подумал о том, что это не давало ему права не интересоваться ее состоянием здоровья. Наоборот, накладывало еще большую ответственность.

— Надо обязательно найти хороших специалистов, способных вывести ее из депрессии. Это мой долг. Ведь именно ей я обязан своим теперешним положением. И просто по-человечески я должен предпринять все возможное не только для ее благосостояния, но и здоровья. — Такой выговор самому себе означал только то, что Вадим приложит все усилия, чтобы Жанна Гавриловна окончательно выздоровела и вернулась к полноценной жизни.

Что означало возвращение к «полноценной жизни», Вадим еще не додумал. Он и о своей-то личной жизни задумывался не часто. Поэтому до сих пор был одинок. Правда, не особенно был озабочен этим.