Наш «лендровер» резко затормозил (да так, что его чуть бросило вперед) из-за того, что мы заметили нечто удивительное – гиеновую собаку, навострившую уши, похожие на спутниковые тарелки. Я не мог сдержать волнения: группы этих охотников редко встречаются здесь, в Ботсване, и вообще в Африке южнее Сахары. Гиеновые собаки живут в стаях, поэтому другие особи должны были находиться где-то поблизости. Тем не менее эта гиеновая собака была одна и поэтому волновалась. Она сделала несколько шагов, потом остановилась, издала громкий крик «хуу», прислушалась, снова крикнула. Через несколько секунд после третьей попытки мы услышали ответ ее сородичей из стаи, и самка немедленно направилась в их сторону, передвигаясь прыжками. Минута тряски по ухабам – и наша машина оказалась среди множества диких собак, полусонных и прыгающих, рычащих, фыркающих и играющих в плотной группе, окружившей нас.

Очевидно, что сообщества предоставляют преимущества, которые одиночное существование дать не способно. Но то, какую форму принимают эти преимущества, имеет непосредственное отношение к движению. Характер перемещений членов сообщества и их размещения в пространстве определяет взаимоотношения между особями и группами. Для гиеновой собаки или обезьяны оказаться отдельно от сородичей из своего сообщества – это чрезвычайная ситуация наподобие пожара третьей категории. Например, если сурикат, слишком увлекшись поеданием скорпиона, не заметит ухода своего клана, то этот копуша будет издавать звук, сигнализирующий о том, что он потерялся, до тех пор, пока не услышит ответ и не воссоединится с другими. Тревога суриката связана с риском, что хищник или враг воспользуется его бедственным положением и нападет. У лошадей тоже может начаться паника из-за появления жеребца или из-за отставшей вместе с жеребенком кобылы. Заблудившееся животное может подняться на возвышенность, чтобы увидеть свою группу, и сразу же спешит ее догнать.

Так происходит не во всех сообществах животных: для представителей других видов находиться на расстоянии друг от друга – это обычное положение дел. Характерным примером служат луговые собачки, которые рассредоточены по своим холмикам, по две или по три особи на каждом, откуда они ежедневно отправляются на поиски корма. Их норы остаются на месте из поколения в поколение. Самое удивительное при таком расселении – это динамический характер кочевой жизни. У таких видов, для которых характерно слияние и разделение, члены сообщества там и сям временно собираются в социальные группы, которые формируются, распадаются и снова формируются где-то в другом месте. Поскольку большинство животных редко должны находиться в непосредственной близости, в какой-то степени слияние-разделение можно выявить в сообществах почти любого биологического вида. Тем не менее слияние и разделение – это обычное поведение лишь немногих видов млекопитающих[77]. Сообщества пятнистой гиены, афалины, бонобо и шимпанзе редко сосредоточиваются в одном месте. У других животных слияние и разделение зависит от условий: стаи волков и основные группы саванных слонов разделяются, если так проще найти корм. Слияние-разделение кажется чем-то относящимся к области эзотерики, но есть множество причин посмотреть на такой образ жизни. Виды, для которых характерно слияние и разделение, включают практически всех разумных млекопитающих, которые вызывают такой восторг у антропологов, изучающих гипотезу «социального мозга». Что наиболее существенно, к таким видам относится и Homo sapiens.

Животные, принадлежащие к сообществу со слиянием и разделением, перемещаются так, как лучше всего для достижения ими социального успеха. Проще говоря, здесь начинают действовать социально развитые индивидуумы. Перемещаясь почти без ограничений, такие животные обладают преимуществом выбирать себе спутников и проводить время с пользой в компании друга или своей пары и в то же время освободиться от соперников. У пятнистых гиен подобное освобождение требует усилий: для этого вида характерна конкуренция с рождения, иногда приводящая к летальному исходу. Наблюдая за животными в Кении вместе со специалистом по гиенам Кей Холекамп, я восхищался тем, как щенки резвятся около логова, пока не осознал, что объектом, который они использовали для игры в перетягивание каната, был труп их товарища. Как только детеныши подрастут достаточно, чтобы покинуть логово, они разбредаются в пределах сообщества в поисках союзников, а ко всем остальным членам клана приближаются с опаской.

Свобода передвижения предоставляет возможности для усложнения социальных взаимодействий, а также приносит пользу, когда становится трудно поддерживать личные отношения. Появляются альтернативы, недоступные для животных, живущих «лицом к лицу», как, например, обезьяны, у которых нет иного выбора, кроме как постоянно оставаться вместе в стаде. Не нравится окружающая обстановка? Хитрый шимпанзе низкого социального ранга, вероятно, найдет возможность улизнуть в тихое местечко на территории сообщества для частной встречи с самкой. Волк или лев могут тайком ускользать, чтобы наведаться в другую стаю или прайд, делая первый шаг к дезертирству: для перехода в другое сообщество иногда необходимо старательно вести такого рода двойную игру. Неудивительно, что представители многих видов, для которых характерно слияние-разделение, так сообразительны.

Слияние и разделение предлагает и другие преимущества. Рассредоточение на территории дает возможность для поддержания более крупной популяции, поскольку членам сообщества не приходится буквально карабкаться по головам, чтобы получить доступ к одним и тем же ресурсам. Представьте, что бы произошло, если бы все сообщество шимпанзе, состоящее из 100 особей, держалось одним плотным стадом: на земле, через которую они прошли, ничего не оставалось бы, и им приходилось бы постоянно передвигаться и драться друг с другом за каждый лакомый кусочек, подобно покупателям в «черную пятницу». Вместо этого шимпанзе остаются порознь, встречаясь во временных группах, называемых подгруппами[78], которые достигают больших размеров, только если животным удастся «сорвать банк», например попадется дерево, увешанное плодами.

У слияния-разделения есть и обратные стороны. Когда члены сообщества чрезмерно рассредоточены, на территорию сообщества могут вторгнуться враги и напасть на маленькие группы или одиночек без всякого риска для себя. Кроме того, меньше вероятность, что напавшие, до того как убежать, станут целью массивной контратаки. Подобное нападение, когда объектом являются всего нескольких особей, стало бы самоубийством, если бы атака была направлена на 100 или около того шимпанзе в одной подгруппе[79].

Если оставить в стороне угрозу нападения, рассредоточение индивидуумов означает, что животные в сообществе со слиянием-разделением способны лучше контролировать большое пространство от прохожих-воров, поскольку у сообщества почти везде есть глаза и уши. Может быть, именно поэтому шимпанзе никогда не пытаются совершить набег на плодовые деревья соседей. Для сравнения: сообщества животных, которые держатся вместе, редко знают о том, что на дальних границах их участка появился нарушитель. Например, павианы и гиеновые собаки, которые проводят свои дни поблизости от других членов стада или стаи, мало что могут сделать с плутом-чужаком, наведывающимся на дальний участок их территории. Таким образом, рассредоточение может помочь сообществу животных в защите большей территории.

Вместе или порознь

С позиции нашего человеческого восприятия легко утверждать, что для вида характерно разделение и слияние. Но при этом важно учитывать, что животные воспринимают пространство по-другому, и это зависит от их сенсорной чувствительности и того, каким образом они поддерживают контакт. Словом, не нам судить, находятся ли члены сообщества близко друг к другу или на большом расстоянии друг от друга. Описывая, с какими трудностями приходится сталкиваться павианам, южноафриканский натуралист Эжен Маре назвал их жизнь «сплошным кошмаром и беспокойством»[80], но нетрудно представить, насколько усиливается их беспокойство из-за постоянного нахождения рядом. Данные GPS, полученные для одного стада павианов, подтверждают, что в одном конкретном месте, где они располагаются скученно, животные никогда не отваживаются отойти друг от друга дальше чем на несколько метров[81]. В действительности же, хотя павиан почти всегда знает о присутствии других, едва ли ему удается ежеминутно отслеживать десятки особей в своем стаде. Большинство его сородичей часто оказываются вне поля зрения, поскольку исчезают у него за спиной или петляют вокруг кустарника. Так как зрение и слух у павианов ненамного острее, чем у человека, лучшее, что эти обезьяны могут сделать, – следить за теми друзьями, что находятся ближе всего, и догонять, когда те перемещаются. Когда так себя ведут все, этого должно быть достаточно, чтобы сохранить структуру стада.

Виды, у которых члены сообщества уходят друг от друга на гораздо большие расстояния, часто ассоциируются с превосходными сенсорными способностями. Слоны слышат звуки, издаваемые их компаньонами, на расстоянии нескольких километров. Хотя человеку может показаться, что пара отдыхающих под деревом слонов изолирована от тех, что поедают листья вне поля зрения, животные, постоянно издавая низкочастотный звуковой сигнал, рокот, поддерживают связь. Такая способность общаться на дальних расстояниях позволяет членам основной группы, находящимся далеко друг от друга, координировать свои действия[82]. Пусть слоны и разбредаются, но они (если только не уйдут очень далеко) могут знать о перемещениях друг друга больше, чем павианы в компактном стаде.

Таким образом, перефразируя известное выражение, близость – в глазах смотрящих (или ушах, или носах), и даже животные, для которых характерно слияние и разделение, могут запаниковать, если окажутся в настоящей изоляции. Исходя из вышеизложенного, для того чтобы действовать согласованно или, по крайней мере, результативно реагировать друг на друга, для членов сообщества имеет значение не то, насколько близко, на наш взгляд, они находятся друг к другу, а знание о местоположении других. Это может быть знание о ситуации на ограниченном локальном участке, как у павианов, или на гораздо большем пространстве, как у слонов. Члены сообщества находятся вместе до тех пор, пока они знают друг о друге.

Сравните слонов (которые разбредаются, но часто по-прежнему способны действовать как единое целое, потому что остаются «на связи» благодаря крайне высокой чувствительности их сенсорных систем) с шимпанзе, которые тоже рассредоточиваются. Обладая зрением и слухом, сходными с таковыми у человека, шимпанзе обычно способен воспринимать только тех особей, что находятся рядом с ним. В действительности сенсорные ограничения шимпанзе (во всех отношениях) превращают их сообщества в гораздо более фрагментированные по сравнению с основными группами саванных слонов. Если вдруг возникает опасность – появляется враждебно настроенный чужак, – только те шимпанзе, что окажутся вместе на этом участке, способны организовать защиту. Поэтому, хотя сообщество всегда рассредоточено на местности, шимпанзе проводят большую часть времени среди других особей в одной из рассеянных подгрупп.

Тем не менее даже в самых рассеянных сообществах со слиянием-разделением у животных обычно имеются некоторые средства, чтобы через определенные промежутки времени связываться с теми, кто находится не очень далеко. Пятнистые гиены кашляют и издают пронзительные вопли при любой провокации; шимпанзе поддерживают контакт друг с другом при помощи громкого уханья; львы рычат; волки воют. До тех пор пока существуют линии связи, особи не будут полностью отрезаны друг от друга[83].