Глава 17
Я не настолько наивна, чтобы не понимать, что одним лишь праведным гневом и желанием восстановить справедливость гору не свернёшь. Потому на помощь демона и рассчитывала – он-то наверняка знает, как эта гора устроена, и кто её воздвиг. А он знал, да. Много знал. Так много, что это знание в моей маленькой черепной коробке не помещалось и постепенно, кажется, начинало вытекать через уши.
Я – последний одарённый потомок одного из древних волхвов, несколько тысячелетий назад за какие-то нехилые заслуги перед Навью получившего дар бессмертия. Этот дар и правда передавался только от первенца к первенцу в каждом поколении, и до наших дней его смогли сохранить немногие. Точнее, всего четыре рода из почти полусотни. Времена-то были не то, что теперь – тогда и мечами-топорами помахать нормой считалось, и рабство процветало, и медицины как таковой не наблюдалось, вот и погибали первенцы ещё до того, как дар пробудиться успевал. Их берегли, конечно, но против обстоятельств не всегда переть получалось.
Лада, с которой я так и не успела познакомиться – моя пра-пра-пра… в каком-то там поколении бабка. Она тоже бессмертная чародейка, в отличие от Златы, которая была третьим по счёту ребёнком в семье. Этот факт убил меня наповал, если честно. Ей же вон сколько столетий! Она настолько сильная, что может миры создавать! Жизнь и магию разделять! И вообще… Как это – не бессмертная?
– Дар Нави был у её старшей сестры, Дарины… – как-то не особенно весело начал мой демон ответ на этот непростой вопрос.
То, что я услышала дальше, заставило меня за короткий промежуток времени пережить полный спектр эмоций от ревности до возмущения. А ещё я в очередной раз уверилась в том, что не оставлю от Ивилириона и его создательницы мокрого места, когда доберусь до них.
* * *
Дар Нави – особый дар, который наследуется, но дремлет в крови до тех пор, пока одарённый не попросит Навь пробудить его. Он – добровольный выбор. Хочешь пройти простой путь смертного – пожалуйста. Желаешь получить бессмертие и необыкновенные способности – они придут к тебе по первому зову.
Я не понимала, что творю, когда согласилась на глупый ритуал на перекрёстке. Да и не просила я о бессмертии, поэтому откликнувшийся на зов моей крови демон не обязан был помогать мне пробудить спящий дар. Он сразу понял, что для меня это всего лишь нелепая игра, но… Он видел, что без этого дара я не справлюсь, поэтому сделал выбор за меня. Наглость, конечно, с его стороны, но я не против, меня такое обновление вполне устраивает.
Пробуждает магию всегда высший инкуб, потому что низшие не способны вовремя остановиться. Демон постепенно забирает у одарённого жизненную силу до тех пор, пока её не останется ничтожная капля – последний вдох, на котором магия хлынет изнутри, чтобы спасти жизнь. Только так. Ни болезнь, ни смертельная рана не способны «активировать» бессмертие – это может сделать только порождение Нави.
Сначала мне показалось, что так нечестно – дар есть дар, а при наличии каких-то условий это уже что-то другое получается. Михаил объяснил, что так устроено из-за того, что бессмертие – это осознанный выбор, и оно далеко не всех прельщает. Ха! Пусть покажет мне хоть одного человека, который откажется от возможности жить вечно!
А он и показал. Точнее, рассказал. Предполагалось, что родители будут ставить своих первенцев в известность о наличии особого дара. Это до меня нужная информация не дошла, потому что кто-то когда-то забыл о своих родительских обязанностях, а Лада с детства знала, что может стать бессмертной чародейкой, если захочет. Она захотела, причём ещё до того, как замуж вышла. И первому своему ребёнку нужное знание передала, как и полагается.
Дарина… О ней мой демон говорил с такой нежностью, что хотелось стукнуть его чем-нибудь тяжёлым. Он был влюблён в неё очень давно и вспоминал об этом, не таясь. Я же сама правды хотела – вот и получила её во всех проявлениях.
Набожная Дарина никогда не хотела быть бессмертной. Она считала это неестественным, неправильным, грешным. Часто ссорилась с матерью, доказывая, что человек должен жить столько, сколько ему отпущено, а бессмертие – это наказание, а не дар. Это из-за её убеждений все последующие поколения нашего рода оказались лишёнными сведений о своём наследстве.
А Злата старшей сестре завидовала, причём во всём. Другим детям от бессмертного родителя только способности к магии достаются, но на условиях последующей преемственности и далеко не всем. Проще говоря, среди детей Лады была одна дочь, которая могла, но не хотела стать бессмертной, и одна смертная чародейка. Остальным четверым магии не досталось ни капли. И если другие братья и сёстры спокойно относились к своей нормальности и смертности, то Злата из кожи вон лезла, чтобы кому-то доказать, что это она достойна бессмертия, а не глупая Дарина.
Михаил и Дарина хотели пожениться, но они оба были крепостными, и барин давно уже положил на черноволосую красавицу свой похотливый взгляд. Он не трогал эту девчонку только потому, что побаивался её бесноватой матери, которая свои способности к колдовству не скрывала и осмеливалась угрожать господину проклятиями и прочими бедами.
Весть о том, что Дарина пожелала себе в мужья какого-то холопа, привела помещика в ярость. Ладу обвинили в колдовстве и вредительстве, после чего отдали на расправу церковникам. Михаила за какую-то нелепую провинность заковали в кандалы и отправили на каторжные работы. А Дарина безропотно приняла свою участь – барин посещал её постель до тех пор, пока холодная и бесчувственная девка ему не надоела. Опостылевшую крепостную продали, чтобы глаза не мозолила, а она сбежала от нового хозяина в монастырь, где и отдала своему Богу душу, произведя на свет незаконнорожденного сына.
Жажда мести заставила Ладу сбежать из заточения за день до публичной казни, которая всё равно была бы бессмысленной. Руководствуясь тем же порывом, она выкрала из поместья свою дочь-чародейку Злату, бросив остальных детей на произвол судьбы. Наследника Лада временно оставила на попечение монахинь, потому что все свои знания и большую часть силы бросила на поиски проклятия для барина-душегуба.
Это Лада хотела наказать похотливого негодяя, а у Златы были на жизнь совершенно другие планы. Месть за сестру не интересовала её нисколечко. Ей нужны были бессмертие и Михаил – всё, что раньше принадлежало Дарине. Она пользовалась гневом матери в своих целях, хитростью добиваясь того, что не могла взять самостоятельно. Училась и постепенно расширяла свои магические возможности, чтобы найти способ получить дар Нави в обход правила первенства при рождении. Злата была одержима этой мыслью.
Вскоре Дарина была отомщена, а барин сурово наказан страшным проклятием на несколько последующих поколений его жалкого рода. Лада наконец-то обратила свой взор на монастырь, за стенами которого томилось языческое наследие рода бессмертных чародеев, но поняла, что опоздала – её внук умер.