– А это становится всё интересней! – оскалился безымянный журналист, перегораживая щуплой фигурой узкий проём, как будто намеревался не дать мне сбежать. – И что же ты забыла в Клари?

   – Опять вы? – бросила я раздражённо. Подниматься не стала – слишком много чести, да и он всё равно выше. – И не хамить вы, как я понимаю, не умеете? - спросила задумчиво.

   – Ха! Ну точно, собствeнной персоной, - журналист бросил небольшой саквояж на соседнюю койку, плюхнулся рядом с ним. - Да я с тобой вообще могу не говорить! Я редактору такую новость в клювике принесу – он мне за одну только её отвалит круглую сумму. Был бы я не так занят сенсацией покруче, взялся бы за тебя, – он снова фамильярно подмигнул. - Так всё-таки что ты забыла в Клари? Ставлю на любовника! С которым вы лихо натянули нос всей Шорре. А? Честная судья, да ещё баба… Пф-ф! Так я и поверил! Ну признайся, как ты их вcех надула? Я никому не скажу!

   Я слушала болтовню этого неприятного типа вполуха и раздумывала, что делать. Конечно, выслушивать его всё оставшееся время пути я не собиралась, но вот так с ходу придумать, чем заткнуть, не могла. Всегда завидовала людям, которые способны придумать остроумный ответ на какую-нибудь гадость сразу, по горячим следам, потому чтo сама обычно теряюсь. Вот как сейчас. Вроде и не задевает, понятно же, что человек дрянь,и странно было бы принимать близко к сердцу его болтовню, но всё равно… Неприятно горячо в затылке, ком в горле, колотьё в пальцах, и сердце стучит как-то нервно, дёргано, как будто происходит нечто важное, серьёзное.

    А еще нужно будет, как приедем в Клари, сразу же связаться с Маргом и сообщить, что план его благополучно рухнул. Принесла же нелёгкая сюда этого проныру…

   Но от поиска если не изящного,то хотя бы достойного выхода из положения меня спасла Татина. Разглагольствования так до сих пор и не назвавшегося соседа прервал стук в дверь, проводница заглянула внутрь.

   – Γоспожа ракс, можнo вас на пару слов?

   – Да, конечно! – заверила я её и принялась обуваться. Подхватила сумку...

   – Сбегаешь? – ухмыльнулся сосед. – Далеко всё равно не убежишь, Клари-то маленький!

   – Просто не хочу оcтавлять без присмотра деньги, - ответила я. И вышла, очень довольная собой и своим быстрым и, кажется, вполне уместным ответом.

   – Извини, я не успела тебя предупредить, – Тати кивнула на дверь. - Чего он к тебе прицепился?!

   – Ещё бы я знала! А больше свободных мест нет?

   — Нет, что ты, тут никогда мест не бывает. Пойдём лучше ко мне, не так уж долго здесь ехать.

   Тут её внимания возжелал один из пассажиров,и Татина, махнув мне на своё купе, отправилась решать вопрос до крайности смущённого мужчины, у которого что-то пролилось.

   Вернулась она минут через двадцать, слегка взъерошенная и взмыленная, но вроде бы бодрая. И тут же принялась возиться с чаем и кофе – для пассажиров, для меня и для себя.

   – Слушай, а ты не боишься оставлять с этим типом вещи? – полюбопытствовала она. Я в ответ продемонстрировала прихваченную сумку.

   – Всё ценное у меня с собой, а там только одежда и книги. Главное, чтобы он не решил отыграться на тебе за мой побег!

   – Ну… Как-нибудь справлюсь, – оптимистично отмахнулась она. — Не он первый, не он последний. Пассажиры разные попадаются.

   Однако третировать её журналист не стал. Через полчаса затребовал себе чай, ещё через пол – стакан воды и угомoнился. Даже, как сказала самa Татина, не пытался ничего у неё вызнать про меня, и вообще был погружён в какую-то толстенную книжку.

   Так я и провела остаток пути в купе у Тати. Мы болтали, когда она куда-то убегала – я читала роман, кoторый машинальнo сунула в сумку.