— Меня за это время знаешь сколько раз могли того… — всхлипывает она.

— Ну а зачем ты в машину села, дурочка?

— Сам ты дурачок, он мне нож приставил, вот и села.

— Ну всё-всё, потом поговорим. Теперь всё будет хорошо. Теперь точно. Я тебе обещаю.

— Ты и в тот раз обещал.

— Пойдём, покажешь того кто тебя обидел.

— Вот этот, — показывает она на Коня, когда мы выходим из бани.

Вся шайка стоит здесь. Их обыскивают под пристальным контролем Артюшкина.

— Конь, — говорю я. — Ну что же ты за сука такая? Зачем девушку по лицу ударил, тварь? Чего молчишь-то?

Проявляя мужество перед лицом своих товарищей, он сплёвывает мне под ноги.

— Значит извинений не будет? — уточняю я.

— Да пошёл ты, — говорит он и снова плюёт.

Вот же верблюд. Ну тут мне просто не остаётся ничего другого, и я без зазрения совести наношу один из самых бесчестных своих ударов. Коленом по бубенчикам.

— Товарищ капитан, — обращаюсь я к Артюшкину, отведя в сторонку. — Ну, теперь-то ваша душенька довольна?

Судя по выражению лица, его душенька в принципе не может быть довольной.

— Это лейтенант Пирогова, — продолжаю я. — Она работала под прикрытием. Будет с вами сотрудничать и окажет всемерную поддержку в вашем расследовании. Эти мрази похитили её с целью ограбления и полового насилия. Сотрудника при исполнении. Лидия, со своей стороны, выдвинет обвинения в экономических преступлениях. Так что никто не уйдёт от наказания. Единственная просьба, до понедельника оставьте девушку в покое. Вы же понимаете, какой стресс она испытала.

— Чего? До понедельника?

— Блин, Артюшкин! Имей совесть! Я тебе такую операцию на блюдечке вынес, а ты даже спасибо не сказал. Что ты за человек такой! Сухарь! Пошли, Лида. Нас там машина ждёт. У меня вообще времени нет.

Мы проходим мимо табачного капитана и двигаем в сторону выхода.

— Брагин, — окликает меня он.