Глава 18

Кобона

Иоанн Антонович

утро 9 июля 1764 года

— В Богемии этот металл хорошо знают, а его значение как «никкел», ругательное на языке горняков. Обозначает оно «обманчивого бездельника» или «озорного лгуна» или «духа», тут как понимать это слово. Вот этот металл нам очень нужен — в сочетании с медью и цинком, сплав с ним дает именно нейзильбер. Очень похожий на серебро металл, отличить трудно, но гораздо лучше по качеству.

Иван Антонович пожал плечами — Вяземский оказался чрезвычайно дотошен, и напросился на доклад с утра пораньше. Видимо, ночные размышления продолжались долго, и высший сановник империи так и не ложился спать, терзаемый мукой.

— Они его чуть ли не выбрасывают, а мы купить можем задешево. Медь у нас есть, цинк тоже имеется. Но лучше цинк закупать в Англии — там заводы уже есть, почти чистый металл получают.

— Государь, а у нас этот металл никель найти можно? Ведь узнают богемцы и силезцы, из чего мы монеты чеканить будем, да посуду делать, так взовьются. А раз он у них есть, то убытки причинят нам немалые. А так все в тайне останется — как серебро из меди делать. А без цинка обойтись можно, а то англичане все дорого продают.

— Можно, — кивнул Иван Антонович, и решил слукавить, выдав не совсем историческую трактовку названия, — сплав меди с никелем мельхиором называют, по имени волхва, что дары Христу принес. А никель неподалеку от Печенги нашей есть, там его залежи большие.

— Так мы его раздобудем, государь, раз такое дело. Людишек из Берг-коллегии я туда отправлю, у нас и богемцы есть, рудознатцы добрые, и мастера, что металл любой плавят, — Вяземский изрядно оживился, хотя энергия у него и так билась ключом, когда узнал, где золота много в земле упрятано. — Только в начале их поспрашиваю, на счет этого «обманчивого бездельника», знаком ли он им.

— Знаком хорошо, — отмахнулся Иван Антонович. — Видишь ли, Александр Алексеевич, если мы из «нового серебра» полновесные рубли с мелкой монетой, вплоть до гривны, начнем чеканить, их наш народ за настоящее серебро принимать будет, и брать охотно. Тем самым мы спокойно можем вести обмен на серебро, которое не только из Змеиной горы добывать будем, и расчеты с иноземцами вершить начнем. Да и обменивать в случае чего легко сможем монеты из мельхиора на серебряные. Запас ведь потихоньку накопится изрядный.

— Вот бы еще золоту замену найти временную, — мечтательно произнес генерал-прокурор, видимо тощая государственная казна, как вымя выдоенной козы, мешала ему мыслить позитивно.

— Ты про легендарный металл орихалк слышал, или у Гомера читал в его Иллиаде, из чего был щит Ахиллеса скован?

— Гесиод и Платон о том писали, — Иван Антонович увидел, как загорелись глаза Вяземского, и тот быстро добавил:

— «Златомедь» это, государь, слышал о том!

— Вот для этого и цинк нужен, который у англичан надо закупить. В сплаве и будет то самое «поддельное золото», из которого можно мелкую монету начеканить, от деньги до алтына или полугривны, что сейчас чуть ли не пудами меряют. Латунью называется сей сплав! Только нельзя его за золото выдавать — не все золото, что блестит!

— Жалость то какая, — печально произнес Вяземский — видимо «золотая лихорадка» капитально вскружила ему голову. И тут Никритин неожиданно вспомнил о платиновых монетах императора Николая Первого и воспрянул духом. А ведь до находки платины более полувека должно пройти, а до революции именно этот район давал более 70 % мировой добычи этого драгоценного металла.

— У Горноблагодатских заводов на Урале течет река Ис, есть там и другие речки, где лежит самородками или россыпью платина — металл, похожий на серебро. Но если взять рублевую монету из него, то весить она будет как два рубля серебром. Драгоценный металл, что и говорить. Такой только у нас есть, в иноземных землях он крайне редок. Нужно немедленно отправить рудознатцев на эту реку, как я помню, наносы платины начинаются после впадения в Ису реки… Название такое у нее очень необычное, чем то на «простоквашу» похоже.