Но что же делать теперь? Пока я довольно свободно касалась Геспера, но можно ли? А если можно, то когда?..

— Я понял тебя, — после долгого молчания произнес Геспер. — Но она не ушла. Она бы сказала.

— Уверен? — давила на него Паллада, но потом вдруг ее голос стал мягче: — Вижу, что ты меня понял. И да, она не ушла. И я даже знаю, где она. Свет горит, не заметил?

— Заметил, но… — многозначительно замолчал Геспер. Наверное, он осматривал помещение. В принципе там и осматривать было нечего.

— Не туда смотришь, — хохотнула стражница. — У охимы-то проблема не там.

И она гулко хлопнула по днищу платформы, да так резко, что я ойкнула.

— Клио, девонька, ты там себе ничего не отморозила? В Закатном уделе холоднее земля, чем у тебя на родине, — тоном заботливой тетушки — не такой, как моя — позвала Паллада. И мне ничего не оставалось, как выползти из-под охимы.

Первым, что я увидела, были мужские ноги. Длиннющие. Хм-м, это ж какая у него длина стопы-то? А стоило поднять голову, как мой взгляд наткнулся вовсе не на Геспера, а на цветы. Нежные бутоны, белые и желтые, в обрамлении темной зелени. Ласковые даже на вид лепестки, были плотно сжаты, но уже готовы распуститься. Я даже моргнула несколько раз, но букет оказался реальным.

— Тебе, — протянул его мне Геспер, стоило мне разогнуться.

— А, да, — растерялась я. Было неуютно из-за того, что я подслушивала разговор. Когда за тетушкой и родственничками следила, то такого чувства не было. А тут… И взять цветы как такими грязными руками? Пришлось вытереть их о тунику. Все равно грязная…

О, Эос! Грязные же не только руки! И мое лицо…

— Держи, — Паллада что-то вложила Гесперу в руку, подмигнула мне и вышла на улицу. Я вопросительно посмотрела на мужа, но он был настолько сосредоточенным, что можно было заподозрить, что он решает как минимум судьбу мира.

— Закрой глаза, — сказал он. Мне было интересно, так что я послушалась. Правда, не подглядывать же меня никто не просил. Но подглядывать было не на что. Геспер аккуратно взялся за мой подбородок, а потом я почувствовала прикосновение мягкой ткани к щекам.

Что-что?

Я была ошарашена, поэтому даже не вырывалась. Так вот что отдала Паллада Гесперу! Отрез ткани, полотенце. А он вместо того, чтобы дать мне самой вытереться, решил все взять в свои руки. Это такое проявление заботы? Он так решил проявить себя?

Впрочем, когда процесс оттирания смазки с лица закончился, и Геспер поцеловал меня в уже чистые губы, я решила, что такая забота мне тоже нравится. И цветы! Тем более они так тонко и приятно пахли!

— Пойдешь на свидание? — вдруг спросил он.

— Что? — я даже растерялась. Разве супруги ходят на свидания? Они же живут в одном доме, так что видятся каждый день, зачем свидания-то? Но с другой стороны, я слишком мало знала об этой стороне жизни, так что после раздумий кивнула. — Да, давай!

И взяла Геспера за руку. Ведь можно?

Он почему-то стал еще более серьезным, даже нахмурился. Не понравилось? Но когда я попыталась разжать пальцы, не пустил, сам крепко сцепил нас друг с другом. То есть ему все-таки понравилось? Но почему тогда он нахмурился? Не найдя ответа, я отложила букет на борт охимы, потянулась к лицу Геспера и разгладила эту напряженную складку на лбу.