26

Да и как смотреть на других после того, что было вчера? Наверное, вся кухня уже знает о моём позоре. В зал, конечно, выходить не хотелось. И быть на глазах у всех в компании светлейшего лорда — особенно. Выясню, что ему нужно, и уйду.

Но моя смелость улетучилась, когда я вышла в зал и увидела за дальним столиком Дэйрока рен Энварда. Он выглядел так, будто пришёл на приём к королю. Впрочем, милорд, нужно заметить, всегда выглядит безукоризненно. Ему очень шёл этот золотистого цвета шёлковый шейный платок и серый жакет, что обтачивал широкие, невыносимо привлекательные плечи, за которыми — я закусила губу — хотелось спрятаться, которые хотелось обнять и тесно прижаться к груди.

«Что это за мысли?» — окоротила, разгоняя наваждение как пар.

Но это и не потребовалось, стоило рен Энварду обратить на меня взгляд, как все мысли разом улетучились сами, как и слова, которые я готовила полночи и которые жгли ядом кончик языка.

Я встала рядом со столиком, стараясь не показывать своё не на шутку разыгравшееся волнения.

— Добрый день, ваша светлость, — поздоровалась первой лишь потому, что Дэйрок смотрел на меня так, будто собирался залезть в голову и прочесть мысли. — Вы звали?

— Да, спасибо, что вышли, — прозвучал глубокий голос.

Уж лучше бы он был в ярости, чем таким невозмутимо-спокойным.

Я раскрыла губы от растерянности — милорд сегодня в хорошем расположении духа? Как-то не верилось, вспомнив о том, в какой ярости он пребывал вчера.

Снова повисло молчание. Я чуть повернула голову и увидела Грейси. Вот паршивка, решила подслушать, натирая и без того чистый стол тряпкой.

Дэйрок это тоже заметил, нахмурился.

— Так зачем вы меня звали? У меня сейчас много дел, милорд, и…

— Присядь.

— Я не могу.