Одно хорошо — нам разрешили забрать Шени домой. Точнее, разрешили его светлость рен Энварду забрать в свой замок, пока его прошлое не будет раскрыто, и, по словам Дэйрока, это сделать можно будет легко, достаточно одной капли крови, которой Шени без страха поделился. Он, конечно же, хотел найти своих родителей.

В Ривел-Силл мы вернулись втроём, измотанные, уставшие и голодные, с кучей ушибов и ран. Но это пустяки. Главное, что все целы, а ещё я впервые подумала, что такое настоящая семя: никто не сможет навредить, когда все месте и друг за друга. Хотя нас связывал только случай.

После тоже не удалось даже присесть. Сначала я искупала Шени и уложила его спать в настоящей постели, с подушками и одеялом. Малыш уснул мгновенно, едва прикрыв веки. Поцеловав его в макушку, я погасила лампу и спустилась вниз.

Дэйрока я нашла по-прежнему в зале, на этот раз он пытался сменить повязку на голове.

— Давай помогу, — вызвалась я и прошла к ему. Забрав у него бинт, я сперва осмотрела рану на его затылке, и сердце занемело — она была страшной. — Пойдём, — велела я, собирая в охапку все пузырьки и лоскуты.

— Куда, земляничка?

— В ванную, — глаза Дэйрока хищно сверкнули, — и не обольщайтесь, милорд, ничего романтичного вас не ждёт, — заверила, получив удовольствие от того, как лицо милорда посерьёзнело.

С раной его светлости провозилась долго. Пришлось выстричь волосы вокруг и тщательно промыть, обеззаразить и наложить повязку. Всё это время рен Энвард посвящал меня во все подробности его исчезновения, заставив нахмуриться. После этого я могла свободно выдохнуть. Веки стали совсем тяжёлыми, ещё не много — и свалюсь прямо на пол.

— Ох, — выдохнула, когда Дэйрок резко подхватил меня на руки, — что вы делаете?

— Как что? Теперь моя очередь позаботиться о тебе, — проговорил он чуть приглушённо, и его вкрадчивый голос разогнал по телу горячую дрожь. Даже сейчас, когда я едва держусь, он волнует сердце, заставляя его биться чаще. Что за мужчина?! Дэйрок отнёс меня в комнату. Поставив на пол, принялся бесцеремонно стягивать с меня одежду. — Расслабься земляничка и доверься, — прошептал на ухо.

Я сдалась бесстыдно. Полетело на кресло платье, волосы легли на спину тяжестью. Голове стало легко — ни одной тягостной мысли, никакого смущения. И это странно, потому что я была почти обнажена перед мужчиной, который, как мне казалось, только доставлял неудобства и сейчас доставляет, но вместо злости по телу разливалось тепло, сладкое, томительное. Рен Энвард резко притянул меня к себе. Тяжёлое дыхание его обдало щёку, скользнуло по губам, а потемневший взгляд Дэйрока затягивал в себя.

— Я так испугался сегодня за тебя, земляничка.

Я улыбнулась в темноте, вдыхая, и вдруг поняла, какой аромат ему подошёл бы: пиона — вызывающего страсть цветка.

— О чём ты думаешь? — спросил, прерывая мысли.

— О будущем… — ответила, счастливо улыбаясь.

— Думай, но только немного, остальное я возьму на себя. Договорились, моя бунтарка?

Я улыбнулась ещё шире и кивнула, посмотрев на губы рен Энварда, чуть блестевшие в тусклом лунном свете. Его ладони переместились с плеч на мою спину и застыли, прожигая жаром тонкую сорочку. Я почувствовала всем телом его напряжение, поднимающее во мне волнение и трепет. От Дэйрока исходила сила и мощь, я вдруг осознала, что не хочу его отпускать, хочу прижаться к его телу теснее, обнять и положить голову на грудь, слышать грохот его сердца. Это желание было сильнее всех страхов и неизвестности. Оно одно было единственно настоящим. Утонуть в жаре его тела и аромата, гладить твёрдые мышцы, пронизывать пальцами мягкие волосы, заглядывать в серые глаза и ловить его губы своими…

— Тебе нужно отдохнуть, земляничка, — прошептал Дэйрок, безошибочно угадав моё желание.

Я сощурила глаза, понимая всю глубину коварства господина следователя. И заставила себя отступить, разумом понимая, что Дэйрок этого бы не сделал сам. Я прошла к двери, слыша, как зверь тихо закрылась за моей спиной, опустилась на постель и прикрыла веки, впервые ощущая небывалое умиротворение. И тихую радость.