– Выпьешь кофе? – спросила Меле. На свою первую зарплату она купила недорогую кофеварку.

– Конечно. – Лана присоединилась к своей сестре за маленьким обеденным столом, который они купили на распродаже за пятьдесят долларов.

Они спокойно попивали кофе и наслаждались обществом друг друга. Лана старалась не думать о том, как каждое утро получала от Калани чашку кофе после пробуждения. Мысль об этом затягивала ее вниз по спирали в темную кроличью нору эмоциональной тоски.

Уходить от Калани оказалось труднее всего. Но она знала, что должна была его оставить. Она любила Калани, но она любила и себя и не собиралась размениваться на мелочи. Если бы он сказал ей, под ее давлением, что любит ее, у нее не было бы никаких оснований думать, будто его чувство искреннее. Или что он не отречется от своих слов позже, когда поймет, во что вляпался. Она хотела, чтобы ее возлюбленный считал ее самым важным человеком на свете. И не сомневался в своей любви к ней. Но Калани не мог ей этого предложить.

Она не виделась с ним с тех пор, как ушла от него тем вечером. Лана пришла в офис Декстера рано на следующее утро, чтобы подписать документы и избежать еще одного неловкого противостояния с Калани. Она обходила все места в отеле, где он обычно появлялся. Отчасти ей полегчало. Она не могла видеть его каждый день и притворяться, что ее сердце не разбито. Может быть, после того, как они окончательно разведутся, им удастся снова стать хорошими друзьями. Именно так она ему сказала. Она надеялась, что так и будет.

– Лана?

Лана повернулась к своей сестре, которая смотрела на нее выжидающе:

– Что?

– Я зову тебя уже третий раз. О чем ты думаешь?

– Прости. Я сегодня немного рассеянная.

Меле кивнула:

– Это из-за Калани?

Лана выпрямилась.

– Почему ты так решила? – спросила она.

– Потому что ты целую неделю о нем не упоминала. Когда адвокат сказал мне, что моя сестра и ее муж подали прошение об опеке над Аклой, я держала рот на замке, но честно говоря, я была шокирована. Что между вами происходит?

Лана поджала губы и уставилась в свою кружку:

– Ты не захочешь слушать слезливую историю, Меле. Мы должны думать о твоем будущем.

Меле скрестила руки на груди и одарила Лану строгим взглядом:

– Ланакила, расскажи мне все прямо сейчас, иначе я оттаскаю тебя за уши.

Лана посмотрела на нее широко раскрытыми глазами. Когда она доводила Меле, та частенько хватал а ее за ухо и тащила в гостиную, чтобы пожаловаться отцу. Обычно это имело обратный эффект – наказывали их обеих. Меле не таскала Лану за уши уже пятнадцать лет, но Лана по-прежнему ощущала резкую хватку своей сестры. Она не радовалась перспективе испытать это снова в ближайшее время.