Она поворачивается и уходит, захлопнув за собой дверь. Мда, вышло неловко. Сара поднесла одежду к двери ванной, предложила ему отдать ей грязные вещи и передала чистые. Дверь была открыта нараспашку, и он как раз только что разделся, просто и сразу, она не успела и слова вымолвить.

Как бы там ни было, она пыталась смотреть в другую сторону, когда он с улыбкой передавал ей груду тряпья.

Спустившись, она складывает одежду Уилла в стиральную машину с остальными вещами, которые тот выудил из своего рюкзака, добавляет порошок и нажимает кнопку пуска. Сполоснув тарелки и загрузив их в посудомоечную машину, садится на стул.

Ей нужно проветрить голову, подумать.

Через несколько минут Уилл спускается по лестнице и в одних носках шлепает в гостиную. Он намного выше ее сына, поэтому спортивные штаны чуть коротковаты, но и так сойдет. Волосы еще мокрые, однако он, умиротворенный, все равно выглядит гораздо лучше.

— Хотел предложить сделать тебя чашечку чаю, — говорит он.

— Очень мило с твоей стороны. Но я пока что пас. Хочешь, сделай себе.

Он идет на кухню и возвращается с чашкой чаю и сахаром, садится на диван, скрестив ноги, и ставит гитару на колено.

Накатывают кислые как уксус воспоминания о том, что было. Ей кажется, он ничего не помнит; не может помнить, и точка, потому что, если помнит, это было бы просто невыносимо… Затем он начинает напевать «Killing me softly», и она понимает: он не забыл.

В пять минут одиннадцатого раздается стук в дверь; на пороге стоит Сара, ветер развевает ее волосы и полы кардигана, в который она кутается.

— Прости, что так поздно, — говорит она.

— Не беспокойся. У тебя все в порядке? Кто-то пришел в гости?

Ты видел, как он проходит через двор, точнее говоря, как он околачивается в сарае, будто пытаясь набраться смелости и постучать в дверь. Ты какое-то время наблюдал за ним, узнав в незнакомце молодого человека, что разговаривал с Софи в баре. Наконец он обошел двор по-над стеной мастерской, и постучал в парадные двери дома.

— Это всего лишь Уилл. Так вышло, что он оказался на улице. Насколько я понимаю, он должен был присматривать за домом каких-то людей в деревне, но в эти выходные они не уехали. Ему было больше некуда идти.

Ты наливаешь ей бокал вина, не спрашивая, хочет ли она пить, — для чая, вероятно, слишком поздно, — и она берет бокал. Проходит за тобой в гостиную и садится рядом.

— Если ты переживаешь из-за того, что осталась с ним в доме одна, отправь его сюда; он всегда может переночевать на диване.

— Да нет, все в порядке, — говорит она. — Думаю, последние несколько дней он плохо спал. И пришел ко мне только из-за дождя. У него вся одежда промокла.

— Если хочешь, можешь остаться здесь сама, — говоришь ты. — Я лягу на диване. Или пойду спать в дом.

— Дело не в том, — поспешно отвечает она. — Я совсем не против. Он и раньше оставался, много раз.

— Тогда в чем же?