И рассмеялся своей шутке.
– Да ну тебя! – рассердился майор Злобин. – Что за глупая, мальчишеская храбрость!
– «Безумству храбрых поем мы песню, безумство храбрость – вот мудрость жизни», – процитировал Леонид Лепс. – Это один хороший писатель сказал… А если серьезно, то мое присутствие поможет ребятам. Дело трудное, сам знаешь, и еще человек лишним не будет. К тому же я в минах тоже кое-что смыслю, подсоблю, если что… Да и всем так спокойней будет. А если ребят подстрелят, окажу им первую помощь и вытащу с поля боя. Я же медик, и это моя прямая обязанность!
– А кто вытащит тебя? – иронически заметил майор.
– Я везучий, ты знаешь, – ухмыльнулся Лепс, – из любой передряги целым и невредимым выхожу. И готов поделиться с вами своей удачливостью!
– Ладно, – сдался Злобин, – иди, но прошу тебя: напрасно не рискуй. Это, кстати, касается, всех… Если станет жарко, немедленно отходите и вызывайте меня. Мы с Профессором будем ждать в машине, в полной боевой готовности. Подскочим, вызовем огонь на себя, дадим возможность отползти. Пану Профессору, похоже, все же придется постоять за пулеметом.
Лепс представил себе картину – Герман Градский, высунувшись из люка бронелета, поливает финнов горячим свинцов. Картина получилась скорее комическая, чем героическая, и он весело рассмеялся. А за ним расхохотался и сам майор Злобин. В самом деле: Пан Профессор – и в роли отважного бойца, с пулеметом наперевес! Нарочно не придумаешь.
«Но лучше до такого не доводить, – подумал Злобин, – пусть Градский занимается своей работой – научными исследованиями и изысканиями. А стреляют другие – кто умеет это хорошо делать и, главное, любит. Каждый должен заниматься своим делом, не так ли?»
Глава восьмая
Вышли в пять утра, еще затемно. Снег тускло белел под ногами, и это позволяло хоть немного ориентироваться на местности. Погода, к счастью, благоприятствовала – подул ветер, началась небольшая метель.
На лед спустились в следующем порядке: первым шел Сергей Самоделов с миноискателем в руках, за ним – Матвей Молохов со вторым таким же прибором (для подстраховки), далее следовал капитан Лепс. За плечами у каждого – автомат Дегтярева, на поясе – пистолет ТТ, подсумки с запасными обоймами и гранатами. И еще кое-какие хитрые штучки, которые очень могли пригодиться…
Под короткие теплые полушубки надели легкие, но прочные кевларовые «броники», на головы, под каски – аналогичные подшлемники. Стальные каски советского производства были тяжелые, неудобные, но приходилось ими пользоваться – хоть какая-то защита от случайных пуль и мелких осколков. Экипировку дополняли теплые перчатки, ватные штаны и валенки. И еще надели широкие, удобные лыжи, чтобы легче идти по снегу. Поверх формы натянули белые маскхалаты с плотными капюшонами, на глаза – специальные очки, позволяющие видеть в темноте (по сути – приборы ночного видения). Они же защищали лицо от мелкого, противного, колючего снега, бьющего навстречу.
За бронелетчиками длинной вереницей (идти по одному, шаг в шаг – мины!) выстроились красноармейцы 3-го батальона: сначала разведчики, молодые, крепкие, умелые парни, затем – комсомольцы-добровольцы, из наиболее смелых и отчаянных. Они сами напросились – хотели проявить себя, показать свою храбрость. Все – в белых маскхалатах и тоже на лыжах. Получилась небольшая, но крепкая ударная группа. Или штурмовой отряд, если хотите…
Дальше растянулись остальные красноармейцы, два взвода. Им предстояло сразу же за ударной группой ворваться в окопы, выбить финнов и захватить плацдарм. Они пока на лед не спускались, ждали своей очереди.
Действовать решили так: разведчики бесшумно подберутся к финским окопам, проникнут на позиции, снимут дозорных и захватят пулеметные точки. Если встретят кого-то (мало ли, вышел, допустим, покурить или отлить), убьют быстро и тихо. Пленных не брать, пока незачем…
После этого по сигналу (красная ракета) в проход устремляются бойцы двух взводов. Их задача – закрепить и развить успех. При этом надо захватить как можно больше территории, чтобы легче было отбиваться.
Ползти по узкому проходу придется строго по одному, и это, конечно, создает определенные трудности – стоит хоть одному финскому дозорному проявить бдительность, засечь разведчиков и открыть огонь, и атака захлебнется. Значит, надо работать скрыто и тихо. Чтобы ни звука, ни шороха. Все понятно? Тогда – вперед!
Первые триста метров по замерзшему озеру прошли, почти не пригибаясь: из-за темноты и метели финны все равно ничего не видели. Но чем ближе подходили к противоположному берегу, тем становилось опаснее. Наконец пришлось лечь на снег и двигаться только по-пластунски.
Первым полз Сергей Самоделов, тщательно проверяя миноискателем каждый сантиметр перед собой, затем – Матвей Молохов, подстраховывая его, за ним – Леонид Лепс. Затем двигались разведчики и добровольцы. Ползти было тяжело, снег летел в лицо, забивал рот и нос, но так хоть было тепло – движение согревало. Это лучше, чем лежать и мерзнуть на снегу…
Первые мины попались уже через двести метров. Сергей Самоделов замер, услышав знакомый писк в наушниках, предостерегающе поднял руку – опасность! К нему тут же подполз Молохов. Вдвоем они раскопали финскую мину. Осторожно, при свете крошечного ручного фонарика посмотрели, с чем имеют дело. Это оказалась стандартная противопехотная мина нажимного действия: наступишь – сразу взрыв. Просто и надежно.