Пока я сижу на сером диване, который мы выбирали вместе с Джейком, и смотрю в пустоту, кто-то стучит в дверь. Я смотрю на время в телефоне и жду, пока мама откроет. Это папа.

Криво улыбаясь, я слышу их голоса, плывущие по коридору, как открываются и закрываются двери, вперемешку с радостным сопением Флер. Она на седьмом небе от счастья из-за гостей, хотя и не отходит от меня далеко. Она ложится ко мне на колени почти каждый раз, когда я сажусь, словно хочет быть еще ближе. Это мило, но уже становится странным. Может, причина в том, что от вкусной маминой еды я растолстела, и ей больше нравится со мной обниматься.

– Привет, милая. – Папа заходит в комнату.

– Привет, пап. – Я дергаю рукав своей кофты, той, в которой была в тот день, когда Джейк умер.

– Ага. Вставай.

– А? – Подняв голову, я замечаю, что он хмурится; между его бровей появилась морщинка.

– Так больше не может продолжаться. Невозможно видеть тебя такой. – Они с мамой переглядываются. – Я надеюсь, это исправит ситуацию. Думаю, хуже уже точно не станет.

– О чем ты говоришь? – произношу я, не в состоянии даже изобразить заинтересованность.

– Вставай, – повторяет он. Мама выходит из комнаты и возвращается с моей курткой и ботинками. Держа куртку, она показывает рукой, чтобы я ее надела и сунула ноги в угги. Я подчиняюсь, размышляя, что они задумали.

Она выходит в коридор, а папа нежно берет меня за руку, ведя на кухню, а потом через заднюю дверь в сад. Минуту спустя за нами выходит мама в шубе. Воздух морозный. Свежий. Догорает костер, и мы сидим перед ним вместе на лавочке, которую я притащила от папы, когда переехала. Мама и папа устроились по бокам от меня.

– Что происходит?

– Вот. – Папа испытующе смотрит на меня, потом вытягивает ладонь. На ней лежит упакованный подарок. Моя рука взлетает ко рту.

– Я… Джейк?

Кивнув, он вздыхает.

– Это было среди его вещей. Твой подарок на день рождения. Мэгги хранила его, пока, ну…

– Мы ждали, пока ты станешь достаточно сильной, – вмешивается мама. – Может, ты уже, а может, еще нет – но мы решили больше не ждать.

– Мы? – Они говорили обо мне. Они правда беспокоятся. Я должна им показать, что справлюсь. Будь смелее, Джонс, – слышу я шепот Джейка у себя в голове. Глубоко вдохнув, беру подарок из руки папы и дрожу несмотря на пламя рядом. Это как получить подарок от привидения. Но нельзя так думать о Джейке: он никогда не был тихим или серым. Он был живым, энергичным, сострадающим.

В спешке разорвав бумагу, я достаю бархатную коробочку. Сделав паузу, глубоко вдыхаю и открываю ее. Это серебряный шарм – два сплетенных кольца.

– О боже, – шепчу я, глаза наполняются слезами. – О, Джейк.

Это так горько и вместе с тем прекрасно, но у меня даже нет браслета, чтобы его повесить. Не выдержав, я сгибаюсь пополам и всхлипываю от боли, от несправедливости мира, от своей потери. Папа гладит меня по спине, мама – по волосам. Они ничего не говорят, просто дают мне погоревать. Я никогда его больше не увижу, и теперь остался только один шарм от него – потому что я знаю, что он спрятал его для меня в последнем месте.