- Да, - не задумываясь согласился Кентюрин, прекрасно осознавая, что и его терзают те же самые мысли, - Вместе будет гораздо способнее.
Удостоверившись, что их дальнейшие планы своеобразным образом переплелись в одно-целое, такие разные по своему внутреннему укладу и состоявшейся в жизни позиции люди, объединившись единственной целью, устремились на выход.
В то же самое время наверху разворачивались трагические события. Нет – ожившие мертвецы не убивали людей, но они уверенно брали их в «плен», оставляя живыми. Обезоружив всех защитников, находившихся снаружи полицейского отделения, они сгрудили их одним скопом, оставив под надежным присмотром одной своей части, другой же устремились на штурм самого здания. Взбираясь по стенам словно назойливые мухи, будто бы полностью позабыв про силу тяжести, через оконные проемы на втором этаже монстры постепенно стали проникать внутрь надежного каменного строения. Там уже слышались крики отчаявшихся людей, непрекращающаяся стрельба, громкие ругательства и мольбы о пощаде.
- Дело плохо, - промолвил Горячев, услышав наверху отчаянный бой и находясь уже у двери, ведущей с улицы в подвальные помещения и предназначенной для вывода арестованных и задержанных, - скоро чудовища уничтожат всех в верхней части и устремятся в подвал – вот тогда наше положение станет не просто плачевным, а поистине, превратится в ужасное. До этого времени необходимо покинуть это опасное место.
- Согласен, - проговорил Максим, одновременно заглянув в глазок, установленный в прочной конструкции, - только как это сделать: ведь вся прилегающая округа просто кишит этими ужасными «тварями»?
- Попробуем захватить «автозак», - начал рассуждать полицейский, поменявшийся местами с преступником и также изучающий дворовую территорию, - он, как раз, подогнан к самому входу, а это только нам на руку. После этого попробуем прорваться сквозь эту не убиваемую толпу: другого выхода у нас попросту нет – отсюда надо любыми путями бежать.
Не говоря ни слова, Кентюрин кивнул в знак полного одобрения, прекрасно понимая, что останься они в здании, и их, в этом случае, ждет непременная гибель. Сделав до десяти резких выдохов, словно пытаясь прочистить легкие, молодые мужчины отодвинули в сторону тяжелый засов, открыли дубовую дверь и бегом устремились наружу. Подвальный спуск они преодолели легко, поднимаясь по бетонным ступенькам и скрытые в узком коридоре такими же стенами, не встретив ни единого ужасного недруга, но как только оказались возле приставленной почти-что вплотную машины сразу вклинились в толпу оживших покойников. Было страшно, жутко и нестерпимо хотелось очистить желудок, но оба беглеца понимали, что от того, как они поведут себя дальше, напрямую будет зависеть: выживут они в этой ситуации или нет? Поэтому преодолевая нахлынувшие на них отрицательные эмоции, подельники устремились к дверям «автозака», делая это каждый со своей стороны.
«Служители» потустороннего мира, не ожидавшие такой неописуемой наглости, на мгновение были шокированы появлением среди себя двух живых человеческих особей и, увлеченные штурмом полицейского отделения, на доли секунд не придали этому никакого значения. Этого времени оказалось достаточно, чтобы Горячеву добежать до водительской двери автофургона, изготовленного на базе завода «ГАЗ», и ловко запрыгнуть в кабину. Как он и предполагал, дверь оказалась не заперта, что среди служебного транспорта было делом совершенно обыденным. В тот же момент он понял, что со стороны его нового «друга» произошла непредвиденная заминка. Она была вызвана тем, что пассажирская дверь, в отличии от водительской, оказалось прочно закрытой. Кентюрин ухватился за ручку и, прилагая все силы, рывковыми движениями пытался сломать надежный запор, но, как не трудно понять, осуществить это было практически невозможно, если не последует помощь из внутренних помещений кабины. Именно так и поступил в этом случае Павел, одним легким движением отщелкнув запирающее устройство. Однако, было уже достаточно поздно. Покойники, недавно возникшие из своих ужасных могил, уже распознали свою ошибку и в количестве десяти мертвецов пытались оттащить Максима прочь от машины. Тем не менее он продолжал прочно держаться за ручку и охрипшим от страха голосом отчаянно голосил:
- Спасите! Помогите! Кто-нибудь, убивают!
Но, как уже сказано, ужасные монстры никого лишать жизни не собирались: их единственной целью было пленение живых особей. Именно так они намеревались поступить и в этом случае, между тем никто из двоих беглецов тогда об этом просто не знал, поэтому и действовать в создавшейся обстановке приходилось стремительно. Павел одним натренированным годами движением извлек табельное оружие и произвел восемь прицельных выстрелов, направляя дуло исключительно в головы ужасающих недругов. Конечно же, их это не убивало, но на какое-то время дезориентировало, что давало определенную возможность скоординировать дальнейшие действия. Именно так и поступил Кентюрин, отпустивший спасительную полукруглую ручку и, наполнившись отвращением и презрением, крутящими движениями голов избавившись от остальных двоих монстров, пытавшихся не дать ему возможность «улизнуть» из этого жуткого места. Только после этого у него появилась возможность запрыгнуть в кабину.
Как и незапертая дверь с водительской стороны, ключи оставались в замке (о чем также был прекрасно осведомлен полицейский), поэтому, когда несостоявшийся похититель маленький девочки садился в пассажирское кресло, машина уже срывалась со своего места, устремляясь на спуск к дощатой задней части огораживающего забора. Хоть техника и была достаточно мощной, но ей с большим трудом удавалось разбрасывать по сторонам попадающиеся в большом количестве полусгнившие ожившие трупы. Тем не менее уклон и набранная тридцатикилометровая скорость помогли машине справиться с уже обветшавшим забором и покинуть опасную территорию. Не смотря на это, море «живых» мертвецов вокруг было просто бескрайним и двигаться по нему на колесной машине было попросту глупо: рано или поздно под силой встречающегося противодействия она бы непременно остановилась, и вот тогда… Значит нужна была техника помощнее.
Тем временем все остальные героические оборонявшие сотрудники и военные были пленными ужасными монстрами и выстроены снаружи перед зданием отделения одной длинной шеренгой. Чтобы они не сопротивлялись и никак не выказывали свое недовольство, их держали сзади по двое или по трое ужасающих монстра – в зависимости от физической силы и внешности подвергаемых жестокому испытанию. Внутри здания полусгнившие победители отыскали мрачное одеяние и вместе с ключами от клетки с нижайшим поклоном преподнесли «Существу», захватившему тело Вити Горячева. Облачившись в свое привычное одеяние и вооружившись серпом некогда «Одинокий странник», вмиг обретший огромное количество бессмертных сторонников, как и всегда зависая в воздухе, как бестелесное привидение, выплыл наружу и методично – одного вслед за другим – стал казнить отважных защитников правопорядка и бывших с ними военнослужащих, одним мощным ударом бывшего сельскохозяйственного орудия отсоединяя верхнюю часть головы от ее основания. Небо этого небольшого районного городка наполнилось раздирающими душу предсмертными криками убиваемых и стонами еще остающихся живыми людей. В течении получаса вся прилегающая к полицейскому отделению территория наполнилась разливающейся одним большим пятном кровью, фонтаном вырывавшейся из отсекаемых частей тела. Последним умирал подполковник полиции Коняев. В отличии от остальных, он единственный не проронил ни одного малейшего звука, а перед самой смертью молча поднял свою обычно напыщенную физиономию и наполненным достоинства взглядом осмотрел своего будущего убийцу. Не смотря на это, его наполненная мужественной решимостью голова также, как и у остальных, отделилась от туловища, покатившись по залитой кровавой жидкостью заасфальтированной поверхности.
Той же самой ночью, но уже во Владимире, Ситникова Настя, запертая в одиночной палате психиатрической клиники точно также, как и Витя Горячев, при приближении к полуночи изменила свой внешний облик, закатив кверху глаза, выставив наружу белки и обретя вид безжизненной не подчиненной своей воли ужасающей личности. Обратившись в страшного монстра, она попыталась вырваться на свободу, но скрепленная магнитным замком толстая металлическая двойная дверь напрочь укрыла ее от внешнего мира. И снова завладевшему детским телом мрачному «Существу» пришлось обращаться за помощью к давно умершим полу-растленным и похороненным трупам. Рыкнув так, что в ее окнах разбились толстые стекла, оставив неповрежденными только стальные решетки, «Мрачная сущность», неподвижно зависнув в воздухе, принялась ожидать, когда произойдет ее вызволение.
От этого холодящего в жилах кровь умопомрачительного рычания, словно вырвавшегося из недр самой преисподней, воздух в городе заколебался, как от прокатившейся по нему ударной волны. Невольно вокруг все затихло, даже ночные птицы перестали заливаться радостной трелью, а люди – те кто не спали, и те кто тут же проснулись – замерли в тревожном ожидании последующих событий. Они ничуть не заставили себя ждать.
Начиная от Князь-Владимирского кладбища, расположенного в непосредственной близости от психиатрического диспансера, и переключаясь дальше на все близлежащие, поверхностная земля на погостах начинала кипеть, словно от разведенного внизу дьявольского огня, вздымаясь и двигаясь кверху. Всколыхнувшиеся разрыхленные клубни выпускали из своих недр ужасных полусгнивших чудовищ, которые озираясь по сторонам, словно не понимая: зачем их призвали наверх, оторвав от спокойного сна, вмиг обретали уверенность о своем дальнейшем предназначении и устремлялись к основному корпусу детской клиники, где и находился их чудовищный повелитель.
В то же самое время итак безумные люди, находившиеся под довольно ненадежной охраной, стали вести себя поистине дико и странно. Они орали в едином порыве, наполняя округу одним протяжным ни с чем не сравнимым душещипательным воем. Все здание, где находилась «Мрачная сущность» гудело, будто пчелиный улей, одновременно наполнив всех сумасшедших людей единой жестокой агрессией. Они сначала схватили, а потом бездумно убили всех санитаров и других лиц обслуживающего персонала, кто не смог укрыться от этого беспрецедентного акта непревзойденной враждебности. Однако, в этом случае объяснялось все просто: лишенные рассудка люди в своем понимании наиболее близко подходят ко всему, что находится рядом с потусторонним, поэтому почувствовав близость надвигающейся опасности, они, как неразумные звери, захотели вырваться на свободу и умчаться подальше от этого жуткого места. Именно по этой причине психиатрические больные и старались убрать любое препятствие, возникающее у них на пути к долгожданной свободе. Не останавливала их в таком случае даже необходимость идти на убийство, воспринимая это, как что-то явно необходимое и неизбежное. Многие, успевшие вырваться из обоих – детского и взрослого – корпусов разбегались стремительно по округе, где, в связи со своим пограничным в разуме состоянии, воспринимались мертвыми за своих и спокойно продолжали пробираться сквозь них на выход из этого кошмарного города.
Получалось, что на тот момент, когда верные давно умершие слуги приблизились к зданию детского отделения, где в жутком одиночестве томился их «Повелитель», облаченный в образ маленькой девочки, в здании не оставалось уже ни одного живого сотрудника, могущего хоть как-то помешать освобождению «Мрачной сущности». За несколько минут заполнив здание ужасными наполовину тленными трупами, мертвые прислужники, словно по мановению чьей-то волшебной палочки, в один миг разобрались с несложной системой магнитных замков и выпустили наружу «заскучавшее» «Существо». Покорно склонив перед ним свои тленные спины, один – наиболее не сгнивший мертвец – приблизился к своему «Владыке» и, встав на одно колено, протянул белоснежный просторный саван. Облачившись в кошмарное одеяние, предводитель этого жуткого войска махнул маленькой нежной ручкой, отдавая свое приказание на охоту за живыми людьми. С громким звериным воем ужасные мертвецы устремились на улицу собирать на суд «Мрачной личности» всех тех людей, кто смог отважиться быть в это кошмарное время на улице.
Не стоит говорить, что в считанные минуты городские улицы наводнились непомерно агрессивно-настроенными покойниками, передвигавшимися с ловкостью черной пантеры и заключавшими в себе львиную силу, и это еще не смотря на то, что все они были бессмертные. По Владимиру послышались множественные выстрелы, возникавшие повсеместно, где дежурили военные и полицейские патрули. Однако, как нетрудно догадаться, это непродолжительное противодействие было подавленно в одночасье, а отчаянно сопротивлявшиеся люди были поочередно схвачены и доставлены к беспощадному «Повелителю». Дальше пошло монотонно-последовательное жестокое вырывание лиц и вычищение черепных коробок от мозгового серого вещества. Под конец этого более чем ужасного действа, все прилегающая к психиатрической клинике местность была завалена свежими трупами, залита кровью и забрызгана остатками мозга и другими человеческими останками.
Пока «Существо» выполняло свою строго-определенную миссию, в то же время, но уже в городском морге, расположенном при клинической больнице скорой медицинской помощи, две молоденькие работницы медперсонала заперлись в медицинской лаборатории и стойко держали осаду от вмиг оживших покойников.
Сатаниева Яна Ароновна и Христова Вера Ивановна вместе отучились в медицинском училище и по окончании устроились работать в патологоанатомическом отделении, выбрав эти должности по какому-то необъяснимому, неведомому им влечению. Обе они едва достигли двадцатиоднолетнего возраста, были худенькие с невыдающимся ростом и похожие друг на друга словно родные сестренки. Невероятно красивые молодые работницы имели одно-единственное различие, сразу бросавшееся в глаза посторонним – это огненно-рыжие волосы у одной и сильно блондинистые у второй. Также при более детальном осмотре можно было различить карий цвет глаз у Сатаниевой и зелено-голубой у Христовой. На смену они заступили, накинув на себя два белоснежных халата, едва скрывавших их прямые и очень красивые ноги. Если еще касаться фигуры, то начиная смотреть на девушек, стоящих рядом друг с другом, становилось вполне очевидно, что их идеальные округлые формы были настолько похожи, что невольно создавалось впечатление, что перед тобой находится один человек, просто рядом поставлено зеркало, и второй силуэт является отражением первого. Одинаковым было все: упругие груди, явно превышающие третий размер, узкая талия, переходящая в округлые ягодицы и дальше широкие бедра, продолжавшиеся книзу равномерными икрами. Их светящиеся радостью молодые лица дышали девичьей свежестью, имели гладкую бархатистую кожу, а у Яны еще и были украшены многочисленными маленькими веснушками, ничуть ее не портившими, а наоборот, придававшими ей еще большей загадочности. Губы и нос были небольшие ровные, лишний раз подчеркивающие симпатичные изгибы двух прекраснейших юных физиономий. И вот таким очаровательным и по своему смелым медицинским работницам суждено было остаться на ночь наедине с многочисленными покойниками.