Малышка недоуменно пожала плечами, но безропотно подчинилась, не желая оспаривать решение взрослого и начиная понимать, что здесь ей вряд ли помогут. Когда за ней захлопнулась дверь, врач наклонился к самому уху ее родительницы и полушепотом произнес:

- Ваша дочка, Зоя, абсолютно здорова, но то, что она сейчас рассказала, неким образом связано со всем тем ужасом, какой в последние несколько дней творится в нашем Владимире. Думаю, что ее словам вполне нужно верить, а главное, ей необходимо провести дополнительное обследование в условиях стационара, дабы определить причины, связывающие ее и того ужасного монстра. Вживую его никто не видел, и мы можем быть первыми. В полицию и военным мы ничего сообщать не будем и попробуем сами разобраться с теми хитросплетениями, что обуяли мозг Вашей дочери и будоражат ее детскую психику.

Делая девушке подобное предложение, Головастый определенно надеялся, что оставив Анастасию в стенах своего психиатрического диспансера, он сможет непременно отыскать разгадку ужасных событий, а принимая во внимание масштаб захлестнувшей трагедии, обязательно получит мировую известность. Такие корыстные помыслы завладели этим мужчиной, когда он предписывал девочке полную изоляцию в отдельной палате, находящейся за пуленепробиваемой дверью и имеющий прочный магнитный замок.

Глава XIII. И еще одна кошмарная ночь

В целях принятия экстренных мер к полицейскому отделу одного из районных центров Ивановской области, где был изолирован Витя Горячев, были стянуты дополнительные силы, сопровождаемые тяжелой военной техникой. Все говорило за то, что власти основательно подготовились к тому, чтобы отразить любое, даже самое беспрецедентно-мощное, нападение. Практически по окружности здание было окружено танками, бронетранспортерами и боевыми машинами пехоты, возле которых непрерывно дежурили боевые расчеты, ни на секунду не оставляя свои посты без присмотра. Если браться вести подсчет, то в центре города сгруппировалось около сорока единиц различной боевой техники и примерно полутораста профессиональных бойцов, готовых противостоять любым, в том числе, и ужасным недругам.

Около восемнадцати часов подполковник Коняев, сопровождаемый Горячевым-старшим, спустился из своего кабинета в дежурную часть, чтобы проверить, как происходит несение службы, а заодно, проведать мальчишку. Он уже давно проснулся и сейчас бесцельно «гонял» всевозможные игры на выданном ему отцом специально для этих целей мобильном смартфоне. Когда к так называемому полицейскому «обезьяннику» приблизился высокопоставленный руководитель, ребенок полулежал на матрасе и энергично перебирал пальцами по экрану. Мельком взглянув на пришедших, Витя нажал паузу и, не вставая со своего итак неудобного места, сложил на груди руки, приготовившись внимательно выслушать, что еще ему смогут поведать взрослые люди. Андрей Геннадьевич не заставил себя долго ждать и начал свою беседу с обыденного, вроде, вопроса:

- Как ты себя чувствуешь? Тебя покормили?

- Да, - неохотно подтвердил десятилетний ребенок, - все нормально. Но что Вы собираетесь делать? Скоро наступит ночь, и ЭТО снова начнется.

- Я понимаю твою тревогу, - стараясь быть как можно более мягким, начал офицер излагать суть своего посещения, - мы запросили помощь специалистов, разбирающихся в паранормальных явлениях, а именно с такими мы здесь столкнулись, и это ни для кого уже не секрет, поэтому к нам и выедут из Москвы сегодняшней ночью люди, способные разрешить эту загадку, но тем не менее они прибудут сюда только завтра утром, эту же ночь нам необходимо хоть как-нибудь продержаться. В дальнейшем, если у них не получится найти разгадку на месте – тебя вместе с твоим отцом перебросят в столицу, где подвергнут более детальному изучению.

- Я что Вам, подопытный кролик? - бесцеремонно вымолвил маленький Виктор, презрительно улыбаясь, - Вы меня еще, как лягушку начните резать на части…

- Витя, помолчи! - прикрикнул родитель, смерив сына грозным выражением своего отцовского взгляда, - И послушай, что тебе говорят. Или ты думаешь, что мы не искали других путей твоего «исцеления»? Поверь, перебрали все, что только возможно, поэтому тебя и не запросили сразу в Москву, а сначала ученые приедут сюда и попробуют разобраться на месте, и вот только если у них ничего не получится, то, как вынужденной мерой, нас и переправят в технический центр, где просто имеется больше возможностей.

«До завтра вы здесь можете не дожить, - подумал про себя десятилетний ребенок, но вслух ничего не сказал, понимая, что так лишь осложнит свое итак незавидное положение, - только бы отца «ЭТО» не тронуло». Пока в его детской головке проносились эти невеселые мысли, полицейский руководитель, воспользовавшись предоставленной возможность говорить, продолжил дальше изливать соображения, которые уже были согласованы со всем вышестоящим начальством:

- Тебе эту ночь так и придется коротать в этой зарешеченной комнате, но, как ты, надеюсь, понимаешь, все это делается не только для нашей, но и для твоей безопасности. Так ты сможешь уберечь себя и других от того странного состояния, которому, как мы все здесь думаем, подвергается твой детский организм при наступлении темного времени суток. Эти крепкие решетки смогут тебя остановить и не дадут выйти наружу.

- Хотелось бы верить, - в очередной раз усмехнулся мальчишка, где-то в глубине души надеясь, что так все и будет, и он просидит в этой камере не в силах преодолеть прочное перекрытие.

На этом напутственная речь лица, ответственного за общую безопасность была закончена, и он отправился раздавать указания подчиненным сотрудникам, а отец, воспользовавшись короткой передышкой, остался пообщаться с маленьким сыном.

- Ты как? - спросил он уже более ласковым тоном, - Продержишься здесь до завтра? А там, как нам сказали, все будет кончено. Научные сотрудники уже сейчас бы тронулись в путь, но у них там какая-то заминка с необходимыми для таких случаев приборами и инструментами: все надо собрать и ничего не забыть, чтобы потом, если чего вдруг не хватит, снова не возвращаться, упуская тем самым драгоценное время – вот поэтому и образовалась эта вынужденная задержка. Ты первый, кого удалось распознать в череде жестоких убийств, захлестнувшись нашу планету, так что это своего рода великая честь быть причастным к спасению человечества.

Витя молча выслушал эту напутственную назидательную тираду и, как только отец закончил, тут же спросил:

- А что, если что-то пойдет не по плану? Ну, что, если все-таки я каким-то образом смогу выбраться из этого «обезьянника»? Что будет тогда?

- Такую возможность здесь никто не рассматривает, - честно признался родитель, опустив на мгновение книзу глаза, чтобы не показать промелькнувшее в них смущение, - все абсолютно уверены, что прочность металлических прутьев и стянутые к отделу войска смогут полностью обеспечить безопасность, как тебя, так и всех окружающих. Ладно, сынок, мне пора отправляться работать, постарайся здесь не скучать.

- Хорошо, - промолвил он вслух, про себя же чуть слышно добавил, - лучше бы вам заскучать пришлось.