– Тут как с Горбуном, да? Тронешь кота – и Кошачий Бог тронет тебя, – простонал Митя. Кажется, он поглядывал на молот в руках.

– А какой выбор? – пробурчал Коля.

– Они могут мерзко закричать и вспыхнуть, – вставил Женек. – Просто чтоб вы знали.

– И расцарапать, покусать и съесть, – негодующе добавил Рыж.

– Но чего они ждут? – нервно выдавил Митька.

– Реально. Может, пойдем, а, действительно? – не сдавался Женя.

Он шагнул к живому кругу. Тот вмиг обмер, застыл. И взорвался диким воплем. Коты выгибали спины, вздыбили хвосты и пронзали ночь царапающим свистящим ором. Он раздирал уши, просверливая голову насквозь.

Кирка, вилы, молоток попадали на пол. Ребята схватились за головы, затыкая уши. Хотелось сбежать прочь, но трудно было пошевелиться. Вопль вонзался в каждую точку тела, бил в нутро, заставляя вибрировать и, казалось, рваться. Голова трещала на грани расколоться. Тянуло сжаться до плотности камня и покрыться панцирем. Друзья повалились на пол. Три комочка.

Женек разжал челюсти, готовые раскрошить зубы, и заорал сам. Что было злости и боли, выплеснул, казня голосовые связки. И стало легче. Словно собственный крик врезал по насилующему воплю, отшвырнул, заглушил. Но крик иссяк, и кошачьи глотки атаковали с новой силой. Женя судорожно вдохнул побольше воздуха и ответил отчаянным «А-а-а!!!»

Продолжая орать, он растолкал парней и указал на свой рот. На их лицах читалось лишь страдание. Они не понимали. Он дотянулся до них и с силой отодрал по руке от ушей.

– Кри!! Чи!! Те!! – выдавил на одном выдохе.

Глаза их расширились. И они, разинув рты, заголосили. Сшибающая с ног боль отступала.

Уже приподнимаясь на локтях, Женек вдруг заметил тонкую полоску тусклого света между половиц. Припал к щели – без сомнений, свет. Под ними что-то есть! Спасение?

Внезапная радость сменилась мучительным выбором: если они сбегут сейчас, не потеряют ли все шансы спасти Марусю?

Однако не отступающая боль – коты сужали круг – порвала в клочья сомнения. Женя притянул кирку, приподнялся, всунул лезвие в щель между половиц. Вдавил всем телом. Отдышался. Наконец, набрав полную грудь воздуха, завопил, привстал, дернул рукоятку. Половица подалась, проглянул слабый лучик света. Крик смолк, и он опустился на колени.

Коля и Митя подползли ближе. Смекнув, они кричали по очереди. Сейчас кричал Рыж. Женек присоединился. И стало заметно легче. Потянул рукоятку кирки дальше. Доска отошла. Пацаны вцепились в нее и окончательно отодрали. Свет чуть вынырнул и рассеялся во тьме. Женя заглянул в дыру и узнал под собой нутро дома на холме. Они были на его крыше.

Еще одну! Нужно убрать вторую доску.

Внезапно свет вспыхнул. Но не там, не внизу. Рыжее пламя охватило котов, запрыгало с одного на другого. Обдало жаром. Хрипящий до свиста вопль не стихал.

Коля и Митька установили лезвие кирки в следующую щель. Теперь они кричали вместе. Рвал связки и Женек. Вбил кирку поглубже. Затем, собрав все силы, привстал и рванул рукоятку. Половица накренилась. Парни вновь вырвали ее с корнем.

Митя шустро просунул ноги в дыру и в следующий миг исчез в ней. Тут же из огненного кольца выпрыгнул пылающий зверь. Рыж пригнулся, но кот вцепился в его футболку. Секунда – и ее охватил бы огонь. Женя махнул киркой и отшвырнул кота. Колька прямо головой влез в дыру. Женек махал, еле держась на ногах, киркой, попадая или просто отпугивая сгоревших до угольных костей котов. В глотках их шипело, вопли больше не вырывались.