19. Крещендо

СУЩЕСТВУЕТ НЕКАЯ СВЯЗЬ между математикой, музыкой и астрономией. Многие великие композиторы жадно вглядывались в звезды. Параллели между математикой и музыкой вполне логичны, хотя дело не только в музыкальном размере, счете и последовательности нот. По мнению ученых, некоторые виды музыки вызывают в мозгу изменения, положительно влияющие на математические способности. Я была поражена, узнав о так называемом эффекте Моцарта, и не раз использовала его как аргумент, уговаривая какую-нибудь маму не прекращать уроки фортепиано для ребенка.

Но связь между астрономией и музыкой мне виделась только в одном – в чувствах, которые они у меня вызывают. Когда я смотрела на небо, я испытывала такое же искреннее благоговение, как когда слушала произведения великих творцов. Никто никогда не рассказывал мне про звезды, как бабушка Сэмюэлю. То, что было написано в школьных учебниках, не слишком меня вдохновило, как будто в них опустили что-то очень важное. Галактика представлялась мне загадкой. Все делали вид, что знают ответ, хотя это было не так. В школе меня часто охватывало нетерпение, когда нас пичкали фактами и цифрами. Мне казалось, что все это – жалкий пустяк в сравнении с тем, что выше всяких слов и объяснений.

На третий день после ужина мы с Сэмюэлем забрались на скалистый выступ неподалеку от хогана бабушки Яззи, чтобы полюбоваться закатом. Постепенно фиолетовые сумерки сменились чернотой ночи, и мы увидели, как в небе просыпаются звезды. Темнота сгущалась, небосвод сиял все ярче, и я испытала знакомый восторг, неизменно вспыхивавший в моей душе при виде звездного неба. Усталая и сытая, я лежала и чувствовала, как меня впервые за долгое время переполняют спокойствие и удовлетворение.

Бабушка Сэмюэля забила козла в честь приезда внука и последние два дня была занята готовкой различных блюд. Не могу назвать себя брезгливой, однако, когда Сэмюэль сказал, что она не выбрасывает даже внутренности, я засомневалась, что смогу спокойно принять участие в пиршестве. Я сама видела, как бабушка готовит кровяные пирожки, и, несмотря на пугающее название, они оказались довольно вкусными. Это была тяжелая и сытная пища, а во время готовки стоял потрясающий аромат. Две подруги бабушки Яззи пришли помочь ей с готовкой, и меня поразило их сходство с прихожанками церкви Левана. Они точно так же шутили, смеялись и трудились бок о бок. Я с удивлением отметила находчивость и изобретательность этих женщин. Они даже использовали можжевеловую золу в качестве закваски для хлеба.

Полакомиться козлятиной собрались друзья бабушки Яззи. Все они, похоже, знали и любили Сэмюэля. Пришла и его мать, хотя она явно испытывала неловкость и нарывалась на ссору с бабушкой. Эта женщина казалась чуть ли не старше собственной матери, хотя ей, должно быть, не было и пятидесяти. Глубокие морщины и ввалившиеся глаза говорили о жизни, полной печалей. Сэмюэль, судя по всему, был рад видеть мать и обнял ее, но она лишь устало пожала плечами и вскоре ушла.

Уже вечером, лежа рядом с Сэмюэлем на выступе из песчаника, глядя в бесконечное звездное небо, я спросила его о матери.

– Она все еще живет с отчимом, хотя я не видел его с тех пор, как вернулся в школу после очередной ссоры. Хоган моей шимасани для нас что-то вроде нейтральной территории. Все эти годы мы с мамой встречаемся только здесь.

– Мне показалось, она не очень любит бабушку Яззи, – заметила я.

– Она просто никак не может вывести ее из себя. Мама все время пытается спровоцировать бабушку на ссору, чтобы оправдать собственную злость и обиду. Но бабушка просто любит ее и пытается помириться каждый раз, когда мама заходит в гости. Увы, мама разучилась быть верной себе и теперь превращается в медведицу.

– В медведицу? – не поняла я.

– Еще одна легенда. В детстве бабушка рассказала мне историю о том, как одна женщина попала в плен к медвежьему клану. По ночам они были медведями, а днем ходили в человеческом обличье. Женщина вышла замуж за вождя и после многих лет жизни в клане стала обрастать мехом, превращаясь в медведицу.

– А твоя мама становится похожа на медведя, за которого вышла замуж?

– Ах, Джози, как быстро ты все схватываешь. Вообще-то медведь из легенды самоотвержен и так любит свою семью, что в конце концов отдает за нее жизнь. Но мне всегда нравилась эта идея: мы становимся похожи на тех, кто нас окружает. – Сэмюэль вздохнул. – Ну, или мне проще винить во всем отчима, чем возложить ответственность на саму маму.

– Думаю, эта легенда намного правдивее, чем кажется. Ты замечал, как похожи друг на друга пожилые супруги после многих лет брака? – Я не сдержала смешок, вспомнив некоторые старые пары Левана. Мужья и жены настолько схожи, что их можно принять за братьев и сестер.

– Значит, если ты выйдешь за меня, через пятьдесят лет у меня начнут виться волосы, а глаза станут светло-голубыми? – мягко подколол меня Сэмюэль, не поворачиваясь ко мне и по-прежнему глядя в небо.

Мое сердце замерло. Перед глазами, будто кадры из фильма, пронеслись образы долгой совместной жизни с Сэмюэлем. Я резко села и обхватила колени руками, пытаясь прогнать эти картины и вызванную ими тоску.

Если Сэмюэль и заметил мое состояние, он не стал допытываться, в чем дело, оставив эту излишне личную тему. Однако он протянул руку, провел пальцами по моим кудрям и мягко произнес:

– Ближайшие пару лет я проведу на базе «Кэмп-Пендлтон» в Сан-Диего, Джози. Мне предложили работать со снайперами, и я согласился. Я займу должность инструктора, буду тренировать лучших стрелков. Мне не обязательно жить на базе, и воевать меня не пошлют. Я поступил на юридический факультет в Университет Сан-Диего и смогу ходить на занятия после обеда и вечером.