Борцы потерпели поражение. Чудовища прижимали Евдокию к земле, ожидая разрешения хозяина, чтобы вдоволь насытиться сочной плотью здоровенной тётки. Зомби вознамерились растерзать беспомощную Ирину. Боярин с надменным видом подходил к обездвиженному Олегу; готовился произнести несколько прощальных фраз, в которых будут как насмешка, так и похвала за дерзкую попытку. А затем можно заколоть врага как собаку…

Весняна пала ниц перед восставшим и страстно завопила, привлекая всеобщее внимание:

— О, великий! Многие века мы молились о твоём возвращении! От поколения к поколению, из уст в уста передавалась надежда, что наступит час, когда ты, владыка, придёшь из тьмы забытья, дабы вернуть сей земле старый порядок! Без твоего надзора люди распоясались и поклоняются чужеземным богам! Слава тебе, великий, и в милости своей позволь стать носительницей твоей воли…

— Лгунья!! — заревел Воротинский.

Он позабыл про Олега и побежал к восставшему, на пути растолкав зомби, что склонились над Ириной.

— Великий! — боярин перенял обращение русалки. — Сия скотина с самого начала была с врагами, что воспрепятствовали жертвоприношению! Она боролась с твоими истинными служителями!

Ни один тонкий мускул на черепе восставшего не дрогнул, магические огоньки в глазницах не мерцали. Так что живым было сложно догадаться о настроении существа, внимавшего их крикам.

— Воспрепятствовали жертвоприношению, — бесстрастно произнёс восставший. — И ты не смог им помешать.

Он указал перстом на боярина.

— Чт… Я не… — растерялся Воротинский. — Владыка! Мною проделан огромный труд! Я всё это…

Боярин развёл руками.

— Я всё это сотворил ради твоего возрождения.

— Я действительно помогала врагам, — вкрадчиво заговорила Весняна. — Но лишь затем, чтобы своевременно прервать их замыслы. Для такой как я всё равно бы не сыскалось место среди рода людского. Зато русалки веками прислуживали древним… А жертвоприношение ещё можно устроить. Да-а, отшельников в пУстыне больше не осталось. Однако ж есть ещё одна чистая душа, благодаря которой ты обретёшь былую силу, владыка. Сия монахиня!

С полминуты восставший испытывающим взором изучал обездвиженную Ирину. Та могла только протестующе мычать и чуть шевелить пальцами.

— Да-а, душа её чиста, — протянул восставший. — Подойдёт.

— Что до прочих пленённых врагов, то и для них найдётся полезное применение, — раскланялась русалка. — Во время ритуала их можно замучить до смерти. Все вместе они не стоят души монахини, но их страдания усилят магию крови.

Боярин хмурился, возмущённый тем, как нагло эта перебежчица метит на место правой руки древнего. Но пока не отваживался вновь перебивать её.

— Да будет так. В темницу их. Мне они всё равно не противники. А ты, раб, — восставший обратился к Воротинскому. — Подготовь новый ритуал. Пущай все в округе, кто хранит память о тысячелетней давности, придут сюда служить. Ибо вернулся их истинный господин — Кощей Бессмертный…

Тем временем монстры у порога расступились, пропуская в притвор ещё одного человека. Завидев его, боярин почтительно обошёл Кощея, а потом скорым шагом направился к притвору.

— Где ты был в тот момент, когда так был необходим⁉ — Михаил Андреевич отвесил сыну звонкую оплеуху. — Из-за тебя мы чуть было… Аргх… Иди и засвидетельствуй свою верность нашему владыке. Давай!