— Так бывает и в Новом Орлеане, — сообщил Хауи. — Я рисковал жизнью ради этих тварей, поэтому наслаждайтесь. — Он огляделся вокруг, словно что-то забыл. — Послушайте, а где Дэнни? Я ему кое-что привез.

Я посмотрел на Арта. Он отлично держал себя в руках, был абсолютно спокоен и стоял, опираясь на разделочный стол, скрестив руки на груди.

— Не знаю. Когда он уходил сегодня, то сказал, что у него есть какие-то дела.

«Вот оно, — подумал я. — Вот теперь все и начинается».

Но Хауи просто сидел на скамье. Он еще раз глотнул апельсинового сока, открыл одну из устриц и высосал блестящую серую массу с довольной улыбкой.

Позднее в тот вечер Арт, Хауи и я оказались в гостиной. Каждый занимался своим делом. Арт читал маленькую книжечку на французском, Хауи листал старые каталоги с туристическими предложениями на праздники, которые кучей лежали на кофейном столике. Я пытался сфокусироваться на задании к понедельнику.

— Дэн говорил, что отправляется на свидание? — спросил Хауи, глядя на часы.

В ответ в камине треснуло полено, а Нил тявкнул во сне.

— Не знаю, — ответил Арт и посмотрел на меня.

Я повернулся к Хауи.

— Я тоже не знаю, — сказал я. — Даже не представлял, что он ушел.

— Готов поспорить: он отправился к Кейти Мотт.

— Кто это? — спросил я.

— Одна девушка, которая ему нравилась в прошлом семестре. Они сблизились как раз перед каникулами. Если честно, я не думал, что у Дэнни хватит смелости продолжать отношения. Обычно он их никогда не продолжает. Вероятно, за этот последний месяц девушки из Большого Бостона преподали ему урок. Это пойдет на пользу парню.

Хауи вернулся к изучению каталогов и рассматривал предлагаемые подарки для мужчин и женщин стоимостью менее двадцати долларов. Я же весь следующий час только тупо смотрел в свои записи. И не смог прочитать ни одного слова.

На следующее утро Арт уехал встречать доктора Кейда в аэропорт, а я остался за письменным столом, мечтая и глядя в окно. Из комнаты были видны только край пруда и снежные сугробы на берегу. Пруд уже замерз. Одна ворона прогуливалась по двору.

Около десяти утра залаял Нил, я услышал, как открылась входная дверь, и на пол с грохотом опустили багаж. Затем прозвучал громкий баритон Хауи, который приветствовал профессора Кейда. Я выполз в коридор и слушал, о чем они говорят, с лестничной площадки.

Несколько минут продолжалась ничего не значащая беседа — отдых прошел хорошо, но мы с нетерпением ждем возвращения к работе, и все в том же роде. Затем заговорил доктор Кейд:

— Я не был в Гаване почти тридцать лет. Она доведена до нищеты. Все гораздо хуже, чем я помню.

Он ужинал с Кастро и оставил автограф на экземпляре своей книги «Пройдет и это» одному из сыновей вождя. Доктор Кейд ездил на рыбалку в бухту Гуантанамо и разговаривал с одним старым моряком, который чистил лодку Хемингуэя. Профессор проводил долгие вечера с местными жителями, рассказывая им об Америке и слушая жуткие истории про матерей, которые лишились детей. Их отправляли к предполагаемой свободе на плотах из связанных бревен, которые держали курс на Ки-Уэст.