После чего пошел претворять в жизнь то, что пришло в голову в начале в виде слабой идеи, но по мере обдумывания, нравилось все больше и больше.

А еще через два часа от места базирования батальона, в сторону Маловодного, направилась телега, в которой находились довольно странные люди. Правил транспортом мужик, одетый в полувоенную одежду обычного дембеля. То есть — штаны и сапоги солдатские, зато косоворотка и картуз с треснутым лаковым козырьком, вполне гражданские. При этом, вид у возницы был несколько ошалевший. Ну еще бы не ошалевший — после того как Буденный орально настоял, что он, как наиболее подготовленный боец пойдет с нами, я ему приказал подстричь острохарактерные приметные усы до нормальных размеров. Будущий маршал, почти лишившись лицевого украшения, впал в прострацию, из которой до сих пор не вышел.

Ну а мы с Бергом выглядели и того страннее. Одетые в драные, да еще и не по размеру крестьянские штаны и рубахи (похоже их баталеры на ветошь держали) но при этом с гладкими физиономиями, мы смотрелись откровенно ряженными. Обувь тоже доставляла, потому что иначе как «опорками» это не назвать. В ногах лежал небольшой саквояж с полуоторванной ручкой. В саквояже находились: две пары носков на резиновых подтяжках, месячной давности экземпляр газеты «Berliner Illustrite Zeitung», сломанный карандаш, накрахмаленная манишка, манжеты, несколько металлических пфенингов, криво разорванная половинка от листа командировочного предписания и галстук с отпечатком пыльного каблука.

Вот в таком виде, уже в послеобеденное время, мы и подъехали к блоку на въезде в Маловодное. Удивленный постовой, сначала внимательно выслушал наши объяснения на ломанном русском, переходящим в маты на немецком и испанском языках, а потом обратился за помощью к Семену:

— Эй, шой-то там эти нехристи балакают? И хто вы такие?

Буденный, сплюнув, с неудовольствием оглянулся на нас:

— Вон тот, с фингалом, то корреспондент немецкой газеты — херр Раух. А второй — евоный фотограф с той же газеты — херр Гарсия. А я — Семен Будя. За возницу у них.

Старший поста удивился:

— Тю! Немцы? А шо они в таком виде, будто их собаки драли?

И Буденный, под наши косноязычные реплики коротко озвучил «легенду». Дескать, эти два господина вышли к его хутору и посулили хорошую сумму, если их довезут до ближайшего города. А еще лучше, до позиций немецких войск. Тогда размер оплаты увеличится. Иностранцам он поверил, хоть и вид те имели совершенно отвратный — босиком, да в одном белье. А поверил, потому что Гарсия, немного лучше балакающий по-русски, объяснил, что их ограбили какие-то вооруженные всадники. Отобрали тарантас вместе с лошадью, одежду, документы и даже фотокамеру. Хорошо еще не прибили, а просто бросили посреди степи. Бедолаги, очухавшись от потрясения дошли до хутора, где и сговорились с Будей о транспорте.

Старший, после этого критично окинул нас взглядом, поинтересовавшись:

— А шо ж ты им такую рванину дал?

На что Семен, домовито возразил:

— Не маем мы лишнего барахла. Бельишком не сверкают и будя. Да и сомневаюсь, я, добродию, шо оне у германцев сразу деньгу найдут. Это ж ведь, одалживаться надо. Не каждый незнакомцу одолжиться, пусть тот и газетчик. А немчура — известные скопидомы. Посему опаску имею, что опрокинуть могут с оплатой.

Постовой, понятливо хмыкнув, уточнил:

— Так германцы ж далече. До самых ближних больше дня пути…

Буденный кивнул:

— Отож! Потому прикидку имею, шо еще верст десять проедем, да на ночь у кума остановимся. А к завтрему вечору их до места и доставлю…

Старший, почесав побитую оспинами щеку, принял решение:

— Тоди так зробимо. Я те провожатого дам, он вас до штаба довидэ. У нас, паны офицеры, навродь, с германцами добре общаются. Глядишь, прямо тут и допоможуть.