Зал затаил дыхание.
Черчилль завораживающим взглядом обвел собравшихся гостей и продолжил:
— Это Хрущев.
Черчилль считал себя свободным от заигрывания, с кем бы то ни было, тем более с Хрущевым. Хотя он был и враг нашей страны на протяжении длительного времени, но не стеснялся черное называть черным, а белое — белым.
В настоящее время большая часть родни Хрущева вместе с его сыном Юрием проживают в США. Вот они, партийная принципиальность и советский патриотизм, к которым призывали нас партийные чиновники!
И возникает вопрос — а судьи кто? Главным судьей был сам новый хозяин великой страны, случайно оказавшийся на троне, который, не зная всех тонкостей и превратностей Фемиды, чисто интуитивно призывал действовать, как об этом гласит судейская поговорка, — врать, как очевидец.
Заслуженный военный контрразведчик генерал-майор Василий Ефимович Грачев, сослуживец героя настоящего повествования по Прикарпатью, вспоминал «…что именно в этот период чистки органов от «сталинистов» нависла угроза увольнения с компрометацией прославленного чекиста, глубокоуважаемого моего учителя — начальника генерал-майора Николая Григорьевича Кравченко.
При массовом пересмотре следственных дел за прошлые годы генерал-майору юстиции Лабутьеву, военному прокурору ПрикВО, попало (есть предположение, что было специально прислано. —
В допросах, проходивших по делу четырех лиц, принимал участие в качестве стажера Николай Кравченко, фактически исполняя роль писаря. Этого было достаточно для прокурора Лабутьева, чтобы составить заключение об его участии в незаконном аресте членов ПОВ., потом по суду расстрелянных по этому же делу…
Не считая себя ответственным за следствие по рассматриваемому делу, Кравченко полагал, что Лабутьев сфабриковал умышленное его обвинение. Поэтому между ними сложились натянутые отношения…»
Чтобы доказать свою невиновность, а он был уверен в этом, генерал Кравченко отправляет Грачева в Киев, где тот связывается с заместителем председателя КГБ Украины генералом Головненко И.Х., который дает санкцию на поднятие всех материалов дела оперативной разработки по ПОВ.
В этих документах было найдено указание Ежова № 00485 от 11 августа 1937 года, согласно которому подлежали аресту все лица польской национальности по обвинению в сотрудничестве с польской разведкой, шпионской, диверсионной и террористической деятельности.
На борьбу с заблаговременно приготовленной поляками «пятой колонной», призывала ориентировка 3-го управления НКО СССР от 25 мая 1941 года. В ней отмечалось, что основным контингентом агентуры, используемой германскими разведывательными органами и забрасываемой к нам через западную границу, являются поляки — 52,4 %, украинские националисты — 30 %, три четверти которых имеют возраст до 30 лет. Среди них 10 % молодых женщин с красивой внешностью.
Такова была объективность.
«Но при пересмотре дел на разоблаченных из этих категорий вражеских агентов такие прокуроры, как Лабутьев, без всякой предварительной проверки (мода дня! —
Какая этническая чистка?
Такими чистками против польского населения занимались в 1943–1945 годы бандеровцы на Западной Украине, а чекисты воевали против них. Вспомнить хотя бы резню ОУН* бандеровского направления в селе Корталисы Ратновского района на Волыни. В наших партизанских отрядах вместе с русскими, украинцами и белорусами мужественно и стойко воевали поляки.
По собранным материалам, как вспоминал В.Е. Грачев, была составлена подробная обзорная справка с приложением перечня всех использованных при этом добытых источников. Об этом Николай Григорьевич Кравченко доложил лично председателю КГБ при СМ СССР И.А. Серову и по его указанию приказал составить на его имя краткое отношение, отразив в нем только выводы, а справку и собранные материалы выслать в приложении по отдельной описи.
Настроение у Николая Григорьевича после разговора с Серовым было приподнято-радостным. А через несколько дней он сообщил капитану Грачеву, что звонил Серов и поблагодарил за добытые материалы по ПОВ., восстановивший ее прежнюю оценку.
Кравченко особо не распространялся, но в тот период Грачев понял, что Серов к Николаю Григорьевичу относится доброжелательно, помнит о его заслугах по Тегеранской конференции, признанных, по существу, на международном уровне, лично президентом США Рузвельтом. Значение этих заслуг трудно переоценить. Если бы Гитлеру удалось осуществить подготовленный по его заданию… теракт, то уже в 1943 году президентом США мог стать Трумэн, и исход Великой Отечественной войны был бы не столь успешным для Советского Союза, прежде всего по международным политическим результатам.