— Понял, — устало махнул рукой чекист, — если что, положиться можно лишь на Анискиных и Дукалисов. Ну ладно, я попробую порадовать.

Действительно, директор ФСБ, которому полагалось порадовать, сообщил: особых шатаний и колебаний в его ведомстве нет. Правда, по данным сисадминов Лубянки, выступления и манифесты Столбова читали-видели все. Ну, так им и при Советах полагалось Солженицына читать.

Был акт предательства в Питере. Двое сотрудников-хакеров, получив приказ ломать сайт Столбова, не только не выполнили приказ, но и слили об этом инфу в своих ЖЖ. Одного поколотили в подъезде, не совсем слегка. Другого выкинули из программы «Молодая семья» — хрен ему, а не квартира. Историю растиражировали по своим каналам, чтобы другим пидорам был урок.

— Теперь главное, — после некоторой паузы сказал главчекист. — «Альфа». Вот с ней непросто. Возможно, как в девяносто первом, а возможно, и как в девяносто третьем.

— Поясняю для молодежи, — сказал Премьер, хотя молодежи вроде и не было. — В 91-м «Альфа» отказалась штурмовать Белый дом, а в 93-м согласилась, но поступила не по приказу. Должна была положить и Руцкого, и Хасбулатова, и еще кого-то, а она всех вывела живыми.

— Так она выполнит приказ или нет? — чуть не взвизгнул министр обороны.

— Смотря какой. Взять Столбова живым, а в случае сопротивления пристрелить — она выполнит, только если получит его в письменном виде. Надеюсь, что выполнит, — уточнил чекист. — Поэтому считаю такой указ преждевременным.

— Поясняю, — сказал Бобров. — Сейчас штаб Столбова расположен в достаточно проходном месте, причем при нем круглосуточно тусуется почти двести человек. Это перманентный живой щит. Его нужно преодолевать сильным и многочисленным подразделением. Плюс второе кольцо — охрана. Там коллеги-ветераны тех, кто придет брать. И если они поймут что это не арест, а мочилово, будут отбиваться метко и грамотно.

— Взять за пределами штаба? — спросил эмвэдэшник.

— Попробовать можно. Только передвигается он по своим планам, быстро и задерживается лишь в людных местах, где на встречу с ним приходят две-три тысячи человек. А приглашать его в Генпрокуратуру по повестке как свидетеля уже пытались. Помните, чем закончилось?

Помнили не все, и Бобров пояснил:

— Произошел быстрый кросс-пост и флэш-моб плюс старый добрый телефонный обзвон. Народная инициатива: начать несанкционированные прогулки по улицам в час, когда Столбов войдет в Генпрокуратуру. А если через два часа не выйдет, гуляние должно начаться на проезжей части, включая перекрытие Кутузовского проспекта в пяти местах. Товарищ Мургалиев, сколько по вашим подсчетам было гуляющих?

Главный мент страны пробубнил, что вроде бы тысяч десять.

— Надо умножать на два, — вздохнул Бобров. — Поэтому решение сократить допрос до часа я и сам считаю правильным.

— Самое неприятное, — сказал чекист, — мы так и не смогли внедрить крота в ближайший столбовский круг. А вот он имеет массу информаторов. Правда, низовых, но от этого нам не легче. Скажу упрощенно: если прямо сейчас послать «Альфу» брать Столбова, то она может и не взять. Если послать ОДОН, то она взять бы смогла. Проблема в том, что пока ее выдвигают, в штаб Столбова придет десяток эсэмесок с информацией. И Столбов или смоется, или поднимет своих на защиту. А это уже не спецоперация, а многослойная бойня с непредсказуемым финалом. Давайте не забывать, — чекист пристально посмотрел на Мургалиева, — по моим сведениям, в ОДОНе сторонники Столбова — треть личного состава.

— А по моим сведениям, в вашей… — возмущенно начал глава МВД. Но замолчал — так резко взглянул на него чекист.

Какое-то время царствовало угрюмое молчание. Нарушил его министр обороны:

— Откуда этот Столбов взялся? Кто мне объяснит?

— Откуда? Вот этот товарищ сейчас и расскажет. Он, можно сказать, стоял у истоков этой проблемы, — сказал Бобров, указуя на Сергеича.

Во рту Сергеича сделалось сухо, ноги дрожали, если бы встал, так, небось, почувствовал бы, что колени ватные.