Диана отстранилась, руками касаясь его лица. И даже усталость придавала герцогу красоту:

— Как воздух?

— Да, как воздух.

Ей приятно было слышать эти слова. Они являлись их личными и символизировали то самое чувство, которое люди называют любовью. И о любви необязательно говорить, можно просто произнести фразу «Ты нужна мне. Как воздух» и станет все понятно.

Они стояли прижавшись к друг другу очень долго, наслаждаясь звуками ночи. А потом пошли в кровать, которую Марта бережно расстелила. Ее забота чувствовалась в каждой вещи, даже в одиночных свечах, горевших на столе.

Сон пришел быстро. Ночью Диана положила ладонь мужа на свой живот, а ребенок под утро начал активно шевелиться. Сонному Стефано было приятно касаться кожи Дианы, но как только он понял, что ребенок толкает его прямо в руку, тут же убрал ее. Но лишившись тепла и связи с ребенком, он тут же опустил ладонь на живот снова. Никто не заметит, а он вряд ли привыкнет. Это всего лишь раз. Просто хотя бы ощутить его движения. Как давно он не чувствовал малыша, а живот уже подрос и движения ребенка были уже замедленные, но более четкие. Иногда казалось, что под пальцами образовался бугорок и это пяточка. Совсем еще крохотная, но такая сильная.

Стефано так и лежал, не спал, но ощущал движения сына, рядом спящую жену и впервые умиротворение. Никакие войны не смогут помешать этому счастью. Помешать сможет только одно- проклятие. Простит ли его сын когда-нибудь? Диана точно не простит, поэтому она никогда не узнает правду.

Дни шли быстро, каждый был занят делом: пока герцог занимался денежными и земельными вопросами, пока тренировался с мечом на улице, то Диана распорядилась почистить все серебряные кубки и приборы. А еще по ее приказу начали шить свадебно платье для леди Агнессы. Теперь та не высказывала недовольство, она не могла перечить приказу герцога. Она почти смирилась с его выбором. Или делала вид, но вела себя тихо и почти все время молчала.

Несколько раз Диану навестила Реджина и пару раз герцогская чета поехала в город. Диана очень хотела побывать в госпитале, который отстроили и набрали новых работников. Теперь здесь трудились кухарки и те женщины, которые ухаживали за больными людьми. Войн как таковых не было, поэтому в госпитале находились свободные койки.

Диана была счастлива, стоя возле входа, который осветило солнце. Она улыбнулась и игриво взглянула на мужа. Он для нее ничего не жалел, новыми законами обеспечил зарплату людям и лечение больным.

Она схватила его за руку, любуясь синими глазами, при свете солнца они были похожи на яркие сапфиры, и подошла ближе, целуя в щеку:

— Ты сделал сотни людей счастливыми.

— Главное, что я сделал счастливой тебя,— прошептал он и нахмурился, делая невозмутимое лицо при людях. Это ее посмешило, но Диана лишь улыбнулась и отошла к доктору Москатти.

Войны не было здесь, но там, в Лукке, войска Милана, соединившись с их войсками, отбивали противника. Гонцы часто приносили известия для Его Светлости. И пока все шло хорошо. Казалась победа рядом. Но это только казалось. В один день вместо гонца приехал Маурицио, чем взволновал герцога.

Тот бросил все дела, даже Диана не стала вмешиваться, предчувствуя что-то нехорошее. Не может быть все идеально, Господь обязательно проверит на прочность.

В своем кабинете герцог внимательно слушал друга, который подробно рассказывал о союзе Лукки с миланскими рыцарями:

— Флорентийцев много, мы отбивали их недалеко от города, прибивали ближе к границе.

— Ты приехал лично, чтобы рассказать о том, что все идет без каких-либо инцидентов- это хорошо. Когда я увидел тебя в замке, то каюсь, что подумал о самом плохом.

Маурицио вдруг поник, он начал рассказ с хороших новостей, но к сожалению, они не все такие:

— Боюсь, что у нас проблема и кроме хороших новостей, есть одна, которая весит больше.