Он поднял бровь, глядя на меня.

— Они остаются здесь.

Сделав шаг вперед, я остановилась, когда он был чуть более чем в дюйме от меня. Я почувствовала его дыхание на кончике своего носа и мило улыбнулась.

— Только если они в мешках для трупов, — сказала я, обходя Лиама и хмуро глядя на двух мужчин, которые еще не ушли. — У вас есть две секунды.

Они снова перевели взгляд на мужчину, стоящего позади меня, прежде чем направиться к двери. В тот момент, когда она закрылась, я развернулась, кулак полетел к его голове. Он встретился с его ладонью.

Схватив меня за кулак, Лиам швырнул меня на стул, который занимал Райан. Одной рукой он обхватил мою щеку, а другой крепко сжал оба моих запястья.

— Во-первых, шутишь? — сказал он, тяжело дыша мне в лицо, как лев, жаждущий возможности напасть на свою добычу. — Не смешно.

— Во-вторых. — Каллахан провел большим пальцем по моим губам. — В тот момент, когда чернила коснулись этой чертовой бумаги, ты стала моей. Моя, чтобы трахаться. Моя, блядь, чтобы командовать, и моя, чтобы поставить тебя на твое гребаное место.

— В-третьих. — Он грубо поцеловал меня, прежде чем отстраниться. — Все это закончилось. Ты рядом со мной и остаешься красивой, как леди.

Я уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— И это все, хозяин?

Он ухмыльнулся, но прежде чем он смог заговорить снова, я откинула голову назад и ударила ее по его гребаному носу. Его голова откинулась назад, и его хватка на мне ослабла. Я отвела колени назад ровно настолько, чтобы ударить его ногой в промежность, заставляя его полностью отпустить меня.

— Ты, блядь… — начал он, но я не дала ему договорить, прежде чем выбить его ноги из-под него. С моими теперь испорченными белыми каблуками от Гуччи на его шее, я посмотрела на него сверху вниз.

— Во-первых, — сказала я, прижимаясь к его шее, — привыкай к этой позе, потому что ты моя сучка, а не наоборот.

— Во-вторых, никогда не прикасайся ко мне своими гребаными губами без моего разрешения!

Он вывернул мою ногу и повалил меня на землю, придавив меня к земле весом своего тела, прежде чем я смогла добраться до своего третьего аргумента.

Ярость горела в его глазах, когда он тяжело дышал через нос.

— Моя мать говорила мне никогда не бить женщину, но ты раздвигаешь мои границы.

— Забавно, мой отец говорил мне то же самое. Ты хочешь, чтобы я извинилась? — я прижала большие пальцы к его глазам, заставляя его руки отпустить мое горло.

Мы боролись на земле, как дикие животные, прежде чем он поднял меня и швырнул в ближайшую стену. Я схватила стул и ударила им его по боку. Это продолжалось и продолжалось, каждый из нас изо всех сил старался уничтожить другого, на самом деле не убивая друг друга.