— Если это вера в прадревних людоедов, то она не заслуживает ни капли уважения!
— Ты будешь утверждать, что церковь Единого не пролила ни капли крови? А как же северные походы? Забыл, что ваши творили среди племён Озёрной страны?
— Не забыл! Но никто не может сказать, что на алтари Единого пролилась хотя бы одна капля человеческой крови! А ты хочешь, чтобы она лилась в капищах твоих божков!
Мда, похоже, веруны не поделили, кто же из них будет опиум для народа сбывать. Даже и спасать-то никого тут не хочется. Слава яйцам, что, судя по словам Глыбы, и не придётся. Подожду, пока они друг дружку не убьют, и всё.
Я тихонечко подошел к столу со стульями, выбрал одно из них и сел. Стул предательски скрипнул. Бенедикт сразу обернулся ко мне, сузил глаза и зло усмехнулся в сторону Вириана.
— Понятно. Ты уже созываешь местных помощников. И сколько жертву уже видело это капище? Или будешь рассказывать, что потроха для своих опытов ты не у людей взял?! — он чуть отошел, чтоб видеть и меня и Вириана, и явно стал распалять себя.
— Я не знаю, кто это! Клянусь Бесформенным! Я её первый раз вижу! — он стал махать рукой в мою сторону, видимо, чтоб я ушел. — А ингредиенты я взял у уже умерших!
— Говорил мне кардинал Эймс, что нельзя верить любителям монстров. А я не хотел этого осознавать, думал, мой партнёр по дискуссиям на собраниях не таков.
Бенедикт внезапно расставил руки в стороны, превратившись в подобие креста, засветился ярко-желтым, почти ослепляющим светом и стал что-то кричать на непонятном языке. Волна светя, итсторгнутая им, снесла стол с колбами, перевернула книжный шкаф и отбросила Вириана ближе ко мне. Я вскочил на ноги, не особо понимая, что дальше будет. Так и должно всё происходить?
— Да накажет вас Единый во грехе вашем! Да очистятся ваши души у трона его! — голос Бенедикта заполнил всю пещеру. Окружающая его аура светлела с каждым словом, пока не стала слепяще-белой. Она стала уплотняться, а потом внезапно целым потоком ринулась в мою сторону.
Вириан не дал потоку добраться до меня. Он прыгнул наперерез свету и закрыл меня собой.
— Я не знаю, кто ты, но беги отсюда! Он не остановится, пока не убьёт. Пусть только меня, чем и тебя тоже! Передай в храм Бесформенного в Санааре — «Вириан не справился!». Это всё, что я прошу!
На него было жутко смотреть. Белый поток обжигал его, кожа и особенно руки, которые он выставил для защиты, темнели, казалось, они обугливаются.
Я растерялся, бросился ко входу, подумал про щит, вытащил его из инвентаря, бросился к Вириану, думал, отдать, но он не смотрел в мою, сторону. Я стоял за его спиной и не знал, что делать.
А, да чёрт возьми, плевать! В конце концов, я умереть не могу, а он всё же защитил меня собой. Кем я буду, если не отплачу добротой на доброту?
Я схватил щит обеими руками и встал перед Вирианом. Белый свет ударил в щит, как кувалдой, я отшатнулся и чуть не упал, упершись спиной в жреца. От щита пошел дым, а умбон стал раскаляться и жечь руки.
Вириан, будто потеряв силы, упал задом на пол и с непониманием посмотрел на меня:
— Зачем? Ты не выживешь! Беги, передать сообщение важнее!
— Да я уду себя чувствовать последним говном, если брошу человека, который без колебаний защитил меня! Ползи жопой к расщелине, щит ещё секунд 20 продержится!
— Вы не уйдёте! — Бенедикст взревел и повернул ладонь. Часть белого потока из ладони направилась в сторону расщелины, ударила поверх неё. Отколовшиеся камни упали вниз и завалили проход. — Заразу надо выжигать калёным железом!