— Что за полости? — спросил командир.

— Легкие, желудок, — ответил я. — Может быть, мочевой пузырь.

— Отлично! — согласился Белый. — Ножи у всех есть?

Наг и Джабба кивнули.

— Колите! — скомандовал Белый.

— Ты — желудок, — он указал на Нага.

— Ты — лёгкие, — это Джаббе. — Я, так и быть, возьму на себя мочевой пузырь.

С этими словами он развернул мешок, достал нож —не мультитул или раскладную игрушку, а настоящий боевой с широким длинным лезвием и гардой (такие были у каждого из нас). Чтобы не возиться, вспорол целлофан по краю, раскрыл его, и мы увидели изуродованное монстром тело. Его поза была какой-то неестественной, как у сломанной и брошенной на пол куклы. Одежда кое-где обгорела. Само тело посечено осколками так, будто его уже кромсали ножом. Кровь на ранах запеклась и почернела. Запахло сладко и омерзительно. В тусклые едва прикрытые глаза лучше было не заглядывать.

Белый присел на корточки, расстегнул на трупе пуговицу обтягивающих джинс, раскрыл молнию и развернул куски ткани, закрывающие низ живота. Затем он с мерзким звуком вогнал туда свой нож. Крови не было.

Я старался не думать о трупе, как о человеке. В конце концов, это уже не та девушка. Душа давно покинула тело. Действительно, осталась только дырявая кожаная оболочка.

Белый поднялся.

— Теперь ты, — скомандовал он Джаббе.

— Вот такая вот маракуйя, — выдохнул гном.

Сел на колени возле груди трупа, достал нож, ухватил его обеими руками и с силой опустил на грудную решётку. Раздался хруст. Нож вошёл в тело, но как-то не так глубоко, как, казалось бы, должен. Джабба потянул его назад, но нож не выходил из раны. С видимым усилием, его, в конце концов, удалось освободить.

— Куда бьёшь? — недовольно заговорил Белый. — Там же рёбра. Это не так-то просто. Бей снизу, под грудную решетку. Через живот. Лезвие длинное. Достанет.

Джабба рывком задрал верхнюю одежду, обнажив неестественно белый, даже синеватый живот. И ударил, направив нож остриём к голове лежащего тела. Вошло легко. Как и вышло.

— Теперь ты, — Белый подтолкнул бледного с трясущимися губами Нага.

Но тот справился с собой, наклонился и вогнал нож в оставленный открытым живот.

— Ещё… ещё бей! — подбодрил его командир. — Вдруг только кишки достанешь. Да протяни, протяни. Порежь.

И Наг колол и резал, пока, наконец, не поднялся. Потом, взяв труп с двух сторон, Наг и Джабба, раскачав, бросили его в темную воду с бетонного парапета. Тело слегка задержалось на поверхности, а затем неожиданно резко скрылось под водой. Несколько раз булькнуло.