Марья моргнула:

– Что это такое вы знаете?

Ушанка с наслаждением пожала плечами:

– Кто знает, что я знаю? Может быть, я знаю что-то сейчас, но забуду, когда уйду. Все зависит от тебя, товарищ.

Заморская королева пыталась вспомнить, как Наганя любила играть в эту игру. Нет, нет, Маша! Ты не должна так отводить глаза! Так я сразу узнаю, что ты лжешь! Ты не так все делаешь! Вот скажи мне сейчас, что ты невиновна, а я будто бы вырву у тебя ноготь.

– Уверяю вас, что бы вы ни думали, что я сделала, я в этом не виновна.

– Вот оно что. – Ушанка постучала незажженной папиросой по колену. – Я совершенно уверена, что так оно и есть. Ты позволишь?

Марья Моревна заколебалась, но молодая чекистка уже щелкнула медной зажигалкой, поводя кончиком папиросы над пламенем.

– Вот почему мы с тобой можем общаться. У нас просто полуденная беседа, как с дамами случается. Чашка чая, папироса? Только маленькие любезности и никакого вранья. Так, товарищ Героев докладывает, что встретил тебя в окрестностях Иркутска, недалеко от монгольской границы. Это верно?

– Похоже, что так.

Она понятия не имела. География – это все такое расхожее, текучее, ненадежное.

– И что же привело тебя в такие отдаленные края, если ты говоришь, что родилась в Ленинграде, в этом самом доме? И почему у тебя нет проездных документов? Или удостоверения личности? Видишь ли, я тебя знаю, товарищ Моревна – или правильно Героева? Я заметила, что ты не ответила на мой предыдущий вопрос. Молчание говорит само за себя, конечно, и я не стану смущать тебя, повторяя вопрос снова. Видишь, как быстро мы продвигаемся!

Мария слабо улыбнулась.

– Я сказала что-то смешное?

– Ты напомнила мне старого друга – вот и все.

Иванушка, я знаю, что ты нарушишь обещание.

Ни за что.

– Возьми это, – вздохнул Кощей.

В ее руке черное яйцо, оправленное в серебро, усеянное холодными бриллиантами, кажется таким тяжелым.

– Ты катал его по моей спине. Чтобы вытянуть мои кошмары.