Только она это сказала, как буквы исчезли так же быстро, как и появились, а вместо них проступила черная пика, после чего бумага сама по себе вспыхнула, Рауш чудом успел бросить её на пол, где через секунду от неё остался только пепел.

— Что это за иллюзион? — пробормотал Рауш.

— Черная пика, — сказала Ксения, — знак СИГМЫ, если верить тому, что нам сказал Михал Потапыч.

Наташа закатила глаза.

— Да не было там никакой латыни, — сказала она, — там было написано кириллицей, я это точно помню.

Ксения пожевала губу.

— Не знаю, что там было, — проговорила она, — но значит, что-то, что стоит зашифровать таким образом.

— Или над нами просто издеваются, — буркнул Макс, — устроили светопреставление, как в ужастике.

Наташа помотала головой.

— Я точно помню, там что-то было написано, когда я взяла, — девушка закрыла глаза и стала представлять картину. Везде огонь, она подходит к столику, берет бумажку, разворачивает. Остальное как в тумане, только вдруг в памяти возникло несколько слов.

— Ну? — спросила Ксения. Наташа вздохнула.

— Не помню, — сказала она, — там что-то было про гостиницу, что-то про гражданский протест, что-то по какое-то оборудование, которое сложено в номере 456.

Рауш пожал плечами.

— По-моему набор слов, не более того. Авалова задумчиво закусила губу.

— Согласна, — сказала она, — это может быть всё, что угодно. Но если брать во внимание, на какой это бумаге написано, — Ксения призывно хлопнула в ладоши, — давайте подумаем. Они вывели на улицу людей, распространив информацию о препарате. Но протест не может быть ради протеста, у него должна быть какая-то конечная цель.

— Если предположить, что протесты направлены против правительства, продолжила Наташа, — то, чтобы они не выдохлись, надо сделать что-то, что привлечет к ним массовое внимание. Заставит всех говорить о них.

— Да, — кивнула Ксения, — и художник также сказал, что Охотница ударит один раз, но громко и не будет жалеть людей.

У Наташи расширились глаза.

— Стоп, — сказала она, — а ведь демонстрация собралась на площади, а на ней гостиница «Ориенталь». Я складываю два и два и…

Ксения прищурилась.