– Ей не нравятся точки?

– Да, – ответила девушка и состроила гримаску. – Я не знаю, почему я их туда вставила. Я побелела и прилетела сюда из Тракки специально, чтобы нарисовать плавные кривые. Знаете ли, по теореме Тэйлора их "с"…

Я перебил ее:

– Только не говорите, что вы – математик.

Она кивнула. И тут я услышал, что библиотекарь зовет меня.

– Мистер Рэймен, не могли бы вы подойти сюда.

Тут есть проблема…

– У нее всегда есть проблема, – шепнула мне коренастая математичка.

– Как можно отсюда выбраться? – шепнул я в ответ.

– Думаю, туда.

Она по-дружески взяла меня за руку и повела сквозь лабиринт стеллажей к лестнице. К моему удивлению, мы оказались на первом этаже, спустившись всего на один пролет.

Мы вышли в читальный зал с высоким потолком и большими окнами. Там и сям стояли кресла и диваны.

На некоторых сидели люди с толстыми книгами в кожаных переплетах. Одни читали, другие просто глазели в окна на калейдоскопически меняющийся пейзаж.

Справа от нас находился стол, за которым библиотекарь выдавал книги, доставая их из прорези в стене. На нем была нейлоновая рубашка с коротким рукавом и мешковатые черные штаны. Сквозь нейлон видна была майка. Он жестом пригласил нас приблизиться, и мы подошли к столу.

– «Плавные кривые» Джуди Шварц, – сказал он, указывая на мою спутницу шариковой ручкой. Потом на меня:

– «Жизни Феликса Рэймена», Феликс Рэймен. – Голос у него был высоким и каким-то скользким. Увидев, что мы согласно кивнули, он наклонился, чтобы записать эту информацию на каталожные карточки.

Я еще едва осмотрелся в помещении. Снаружи мимо окон на желтом фоне двигались узоры из зеленых завихрений. Они отрастили языки, пурпурные языки, и начали лизать. Мимо проплыли два красных пузыря света. Я решил отложить осмотр помещения на потом.

В центре зала находился довольно маленький каталог.

Сутулый мужчина с седой бородой листал карточки в одном из незаполненных ящиков.

– Сколько книг у вас вообще-то? – спросил я библиотекаря.