– Приглашаешь заглянуть к тебе на Принц-Альбрехтштрассе?[10]
– Нет, ко мне на виллу. Посидим в уютной обстановке. Поговорим спокойно.
– Какое-нибудь дело?
– Есть разговор, Карл…
Рабочий день пролетел незаметно.
Уходя, Рейтер заглянул в кабинет Марии Фюрстернберг.
– Как дела?
– Всё отлично, штандартенфюрер.
– Я хочу, чтобы в ближайшие дни вы подобрали мне материал по друидам, составьте список: чем мы располагаем. Сделайте запрос в архив, пусть укажут, что у нас есть из кельтских рукописей, и пусть свяжутся со всеми институтами по этому вопросу. Если потребуется оплатить приезд специалистов из-за границы, то составлю вызов и подпишу все финансовые документы.
– Хорошо, герр Рейтер.
– Мария, сегодня я не смогу проводить вас домой, у меня важная встреча.
– Что вы, штандартенфюрер! Вы и так уделяете мне слишком много внимания. Боюсь, я никогда не сумею отблагодарить вас за вашу заботу.
– Вы не должны благодарить меня, Мария. – Он шагнул к ней и впервые взял её за руку. – Не забывайте, что у нас с вами не просто служебные отношения и что я испытываю к вам не просто дружеское участие. Мы связаны кармически, поэтому я считаю своим долгом быть рядом с вами и помогать вам…
Она не любила разговоров о мистических узлах судьбы, никогда не знала, что отвечать. Обижать Рейтера она не хотела, поэтому старалась отмалчиваться, когда он заводил речь о мифических прошлых воплощениях. Ей нравилось работать со старинными документами, углубляться в далёкие времена, копаясь в никому не известных фактах. Но это была история, а не абстрактные рассуждения. Рейтер же снова и снова заводил с Марией разговоры об их далёких совместных существованиях, и она быстро уставала от таких бесед. То волнение и даже паника, охватившие её после сеансов гипноза, давно улеглось, теперь она выполняла вполне конкретную работу, никак не увязывая её с тайными замыслами Карла Рейтера.
– Что ж, до завтра, Мария.
– До свидания.
Через двадцать минут Рейтер остановил машину перед домом штандартенфюрера Клейста. Улица была тихой, уютной. Двухэтажные коттеджи выглядели кукольными. Здесь, на окраине Берлина, всё казалось совсем не таким, как в центре города. Тут цвели деревья, пели птицы, атмосфера была лёгкой, прозрачной, а в центре Берлина царила угрюмая серость, возле магазинов непременно стояли длинные очереди, всюду висели мрачные плакаты, строго напоминавшие гражданам о бдительности и вездесущих врагах Рейха.
«Надо, пожалуй, перебраться сюда», – подумал Карл. Все высокопоставленные лица в Третьем рейхе имели не только городские квартиры, но и виллы, многие обзавелись даже охотничьими замками. Так, руководитель Института древностей жил то в собственном доме в фешенебельном районе Берлина, где ему прислуживали четырнадцать слуг, то в поместье на берегу Штарнбергского озера, близ виллы самого Гиммлера, к которому нередко заглядывал в гости. Гиммлер, правда, жил на более широкую ногу, владея также охотничьим замком севернее Берлина и несколькими квартирами в городе, где жили его тайные любовницы.
У Карла Рейтера из недвижимости была только квартира в столице, правда, в лучшем районе, но даже если бы он приобрёл для себя какую-нибудь загородную виллу, то у него всё равно не нашлось бы времени для отдыха. Он не умел проводить время в праздности, окружая себя пышностью излишеств. Он подходил ко всему по-деловому. Если же вдруг он чувствовал надобность расслабиться, он без труда находил место, куда поехать. Круг его знакомств был настолько обширен, что в этом Рейтеру мог позавидовать сам рейхсфюрер СС…
С Фридрихом Клейстом его связывала давняя дружба. Они вместе подали заявление о вступлении в партию, почти одновременно стали членами СС, в знаменитую Ночь длинных ножей расстреливали в упор штурмовиков Рёма, а потом целый день пьянствовали, смывая коньяком остатки совести… Но позже их пути разошлись. Клейст продолжал совершенствовать навыки палача, а Карл, проработав два года в гестапо, случайно познакомился с Эрнстом Шеффером, организовавшим две экспедиции в Тибет, и понял, что в его душе проснулась давно дававшая себя знать тяга к мистическим обрядам. На интерес Рейтера к оккультизму обратил внимание Гиммлер. Отсюда начался стремительный взлёт Карла по служебной лестнице. За четыре года он превратился из рядового члена СС в штандартенфюрера и возглавил один из самых таинственных отделов Института древностей.