– Мир?

– Мир.

– Думаю, что я сегодня не усну, а ты?

– И у меня ни в одном глазу, – призналась Веточка.

– Хочешь встать и выпить чаю или ещё что-нибудь сделать?

– Неплохо бы. Лучше пусть наши зады болят от сидения, чем всё тело.

– Да, и давай намажем побольше волшебной мази Анны, – предложила Конфетка.

– Хорошо, я возьму лампу и зажгу её.

Вскоре они сидели на кухне, пили чай и впервые в жизни были честны перед самими собой и друг перед другом. Они, наконец, сообразили, что не нужно ничего из себя строить, когда сидишь абсолютно голой из-за того, что твоё тело покрыто ноющими рубцами от порки, полученной за ложь и воровство.

– А ты понимаешь, что от нас ждут младенцев? – спросила Веточка.

– Знаешь, в глубине души я всегда хотела когда-нибудь стать матерью, а ты?

– И я тоже. Я слышала, что здесь все женщины кормят грудью несколько лет. У меня будут такие же большие груди, как у тебя, – предположила Веточка.

– Ну, они у тебя не такие уж маленькие. Я всегда хотела, чтобы у меня был твой размер.

– Это забавно. А мне всегда хотелось иметь такую большую грудь как у тебя, – ехидно хихикнула Веточка.

– Мне кажется, что грудничкам всё равно, лишь бы в них было молоко, а?

– Да. Теперь вопрос, что нравится Требору? – Веточка тут же пожалела о своих словах. – Прости, я не хотела начать соревнование.

– Это хорошо, – заверила её Конфетка. – Мы должны избежать любой ревности, хотя я всё ещё не понимаю, как этим женщинам удается справиться с ней.

– Я думаю, что они любят друг друга, – размышляла Веточка. Затем, заметив пристальный вопросительный взгляд Конфетки, она поспешила добавить: – Я не имела в виду это, я думаю..это похоже... – она искала слово. – Я просто не знаю, как сказать, но ты ведь меня понимаешь.

– Я никогда не могла любить тебя в этом смысле, – сказала Конфетка.

– О?