Она пожимает худенькими плечами и опускает глаза.

– Ты кого-то выгораживаешь. Мать? Я всегда подозревал, что это она тебя забрала. В конце концов, тебе надоело…

– Нет!

– Она практически обвинила меня в убийстве, – Захаров будто и не слышит дочь, так он погружен в собственные мысли, – сказала ФБР, что я якобы грозился сам тебя убить, только чтобы не отдавать ей. ФБР!

– Я была не с мамой. Она к этому не имеет отношения.

Старик смотрит на Лилу.

– Что тогда? Кто-то?.. – он замолкает на полуслове и поворачивается ко мне. – Ты? Ты причинил зло моей девочке?

Я не знаю, что сказать.

– Он меня не трогал.

Захаров кладет руку в перчатке мне на плечо.

– Ты становишься похожим на мать, Кассель, а она красавица.

– Да, сэр.

– Не хотелось бы портить такое лицо, но если я узнаю…

– Оставь его в покое. Папа, послушай меня хотя бы минуту. Я пока не готова обсуждать случившееся. Прекрати искать виноватых, ничего не спрашивай. Я вернулась домой, ты что, не рад?

– Конечно, рад, – Захаров потрясен ее вопросом.

Ребра по-прежнему ноют. Мне бы еще аспирина, куда же тот парень его задевал?

– Я тебе поверю, но только ради дочери, – голос Захарова смягчается. – Нам нужно побеседовать наедине. Понимаешь?

Киваю. Лила сидит неподвижно, уставившись в окно на черный океан. Ее отец достает из внутреннего кармана бумажник и отсчитывает пятьсот долларов.

– Держи.

– Я не могу это взять.