— А за это ты уедешь отсюда. Прямо сейчас.

— А Эмили?

— Эмили? Естественно, Эмили останется со мной. Я оформлю опеку на себя.

— Ты полагаешь, что я откажусь от своего единственного ребенка, зная, что других детей у меня никогда не будет?

— Не думаю, что у тебя есть выбор.

— Вот как? Знаешь, я несколько по-другому представляю себе все это.

— Если ты посмеешь оспаривать мое право на опеку в суде, я обвиню тебя в растлении малолетних. Тогда ты потеряешь все.

— Я так не думаю. Думаю, что суд понимает, насколько склонными ко всякого рода обвинениям становятся женщины, когда дело касается развода. В гневе они способны измыслить любые, самые невероятные, ужасы, пытаясь представить своего бывшего мужа чудовищем. Из всего, что я читал по этому поводу, могу заключить, что суд обычно не очень благосклонен к истеричным дамам, возводящим на своих мужей обвинения в растлении.

— Эти обвинения не столь уж необоснованны.

— Кто это подтвердит? Врач, который обследовал Эмили? Кто-нибудь обнаружил физические следствия сексуального растления? Что ты можешь привести в подтверждение своих обвинений, кроме воображения своей дочери и слов перестаравшейся девственницы-учительницы? — Он помолчал, давая ей возможность усвоить его слова. — Кроме того, ты хочешь подвергнуть Эмили повторным врачебным освидетельствованиям, назойливым нескончаемым допросам благонамеренных социальных работников и отвратительным перекрестным дознаниям экспертов защиты? И для чего? Чтобы некий судья мог заявить, что на основании имеющихся у него данных он не может обвинить меня ни в чем, кроме как в излишнем потакании своей неуравновешенной жене. Поверь мне, Джейн, мне будет гораздо легче доказать, что ты невменяема, чем тебе — что я извращенец.

— Ты мерзавец.

— Нет, просто я прав, и ты это прекрасно знаешь. — Он посмотрел на потолок и добавил: — А теперь я выскажу тебе свои условия.

Джейн мучительно размышляла, в какой момент она упустила инициативу в разговоре. Голос ее дрогнул.

— И каковы же твои условия?

— Развод, если, конечно, ты на нем настаиваешь. Лично я против развода. Я люблю тебя, Джейн. Я всегда тебя любил.

— Но почему же тогда? Как ты смог?

— Смог — что?

— Ради Бога, перестань ломать комедию, Майкл, — простонала Джейн. — Ты же спускал сперму в ее руки. Ты что, собираешься это отрицать?

— До моего последнего вздоха. И твоего тоже. — Он улыбнулся.

Джейн внимательно посмотрела ему в глаза. Конечно, ничего не произошло. Неужели они действительно обсуждают то, что обсуждают?