— Наташенька, вы не могли бы немного поплавать здесь без нас? — попросил девушку Рулев.

— Ой, Алёша, значит, вы пока не собираетесь топиться? — барахтаясь у стены, спросила девушка.

Гром посмотрел на майора, затем на нее и совершенно серьёзно ответил:

— Нет. Уставом категорически запрещается.

Алексей и Виктор несколько раз глубоко вдохнули, насыщая легкие затхлым воздухом, и исчезли под водой.

Специальный маленький фонарик со складным обручем, надевающимся на голову, едва освещает в мутной воде покрытую слизью решетку. Рядом едва различимо белеет лицо Виктора.

Гром берется за прутья обеими руками, прочно упирается в стену рядом с решеткой полусогнутыми ногами и начинает, постепенно увеличивая усилие, тянуть ее на себя, одновременно выпрямляя ноги.

Судорога сводит пальцы, дрожат от напряжения мышцы и хрустят сухожилия. Перед глазами лопаются красные круги. Гром слышит, как рядом мычит и хрустит зубами от натуги майор.

Воздух в легких давно уже кончился, но Алексей упрямо не отпускает решетку, понимая, что на второй такой рывок у него просто не хватит сил.

И в ту минуту, когда Гром начинает терять сознание от недостатка кислорода, решетка неожиданно легко поддается и оказывается у него в руках вместе с приставшими к концам прутьев обломками кирпичей.

Выпучив глаза, он пробкой вылетает на поверхность и видит широко открывшую от изумления глаза Наташу и Рулева, держащего в высоко поднятых над головой руках решетку.

— Всё! Можешь бросить! — устало говорит Гром.

— Не могу. Пальцы судорогой свело, — морщится от боли Виктор. И тут же в уши бьёт адский грохот. Видимо, Кроту надоело ломиться в дверь и он её всё-таки взорвал.

— Вперёд! — прохрипел Гром. Набрал в лёгкие побольше воздуха и, уйдя под воду, скользнул в трубу, волоча за собой туго завязанные мешки.

Следом за ним майор запихнул в отверстие упиравшуюся девушку и скользнул сам.

Они плыли долго. В тусклом свете фонарика узкие, покрытые нечистотами стены трубы уходили вперед, в темноту, и казалось, не было им конца.

Алексей из последних сил плыл под вонючей водой, отталкиваясь локтями и коленями от загаженных стен, волочил за собой, скрипя зубами, тяжеленные мешки.

Краем глаза он ловил скользящий по стенам лучик фонаря плывущего сзади майора. В легких отчаянно закололо. Внезапно стены трубы расширились, сверху, сквозь толщу воды пробился свет. Гром рванулся из последних сил, и его голова оказалась над поверхностью.

Труба выходила в относительно светлый и чистый туннель, освещенный редкими лампочками.

Рядом вынырнул майор и тотчас же снова скрылся под водой. Спустя минуту вынырнул и крикнул Грому: