Бракованный ликтор

Солнышко светит в окно. Пододеяльник с морскими волнами, на которых резвятся дельфины. Только сейчас вспомнила, что такой пододеяльник был у меня в детстве.

Рука, спина и нога обмотаны тряпками, пропитанными какой-то остро пахнущей желто-коричневой мазью. Они мешают мне пошевелиться, держат, как гипс.

Так. Начинаем разбор полетов. Я — ликтор Рубежа. Отлично! Дом выполняет мои желания в области материальных вещей. Шикарно! Жаль только, что еду и сигареты он не «производит». Кормит меня домовик Уюн. Восхитительно!

Прожив на свете двадцать пять с половиной лет, избавившись от юношеской восторженности и агрессивного желания изменить мир, познав нудные тяготы домашнего труда, я теперь вполне могла оценить прелесть такого положения. Ура, быть ликтором мне нравится.

Поехали дальше. Почему же я лежу тут, замотанная в дурно пахнущие тряпки? Не могу не только встать, но даже пошевелиться, разве что голову с подушки чуть приподнимаю.

— Уюн! — тихонько зову я, осознав, что во рту пересохло, а губы потрескались.

Дверь приоткрывается и в комнату заглядывает домовик.

— Светлого дня, мия Юнта!

— Светлого… Уюн, дай мне воды … — хрипло сиплю я.

— Мия Юнта, знахарь запретил давать еду и воду пока он снова не придет.

— Ну, глоточек… все пересохло.

Домовик убегает, но вскоре возвращается. В руках плошка с водой и тряпочка.

— Обтереть он не запрещал…

Из-под кровати Уюн вытаскивает скамеечку, забирается на нее и осторожно смачивает губы, вытирает лицо.

— Ничего не помню… Спасибо, Уюн… А когда придет врач… знахарь?