— Бывший пытался убить меня, но сжег мою дочку на моих глазах. А этому парню я должна Жизнь за… несколько жизней.

— Тварь!!! — гневно выдохнула хозяйка кабинета, несколько мгновений невидящим взглядом смотрела в стену и играла желваками, затем вернулась в реальность и нахмурилась: — Че сидим? Приказ не ясен?

Дарья Ростиславовна вопросительно посмотрела на меня, дождалась кивка и встала. Что заставило Степановну довольно оскалиться:

— Умница! Продолжай в том же духе. А теперь ложись. Та-а-ак, что тут у нас? Да уж, девонька, потрепало тебя неслабо… Последние ранения лечила, видать, тощая?

— Угу.

— Ручки, определенно, не из задницы. И старалась от всей души. Будет время — поклонись в пояс, чай, не переломишься. А коновалов, занимавшихся тобой до нее, при случае оскопи и удави. Желательно вместе с мужем: без его ведома они не рискнули бы убирать симптомы имевшихся проблем и так тщательно маскировать развитие процессов, медленно, но верно тащивших тебя в могилу!

— С-суки… — прошипела Долгорукая и прикусила губу.

— Они самые! — злобно подтвердила целительница и шлепнула ее по подбородку: — Не уродуй губы — они еще пригодятся. Не тебе, так твоему новому мужику. А теперь выброси из головы весь негатив и расслабься — верну для него в норму и все остальное…

Лечила порядка сорока минут, слив какой-то нереальный объем Жизни. Закончив, удовлетворенно полюбовалась результатами, сообщила, что, кроме всего прочего, подстегнула рост волос, вгляделась в ядро и подобралась:

— Оп-па!!! Эй, мелкий, подь сюды! Я смотрю, ты и в эту вливаешься?!

— Ситуация вынудила… — вздохнул я, подошел поближе и оказался в не по возрасту жестком захвате. Дергаться, естественно, даже не подумал, зная, что женщина, некогда помогавшая матушке меня вынашивать, считает меня своим крестником и не навредит ни за что на свете. В результате «пережил» одобрительно-ласковое растирание кулаком темечка и получил новые ценные указания:

— Один раз из одного еще может оказаться случайностью, а два из двух — уже система. Распустишь язык — грохну, реанимирую и снова грохну!

— Распускать язык я, как бы, не собираюсь, но вопрос задам: почему?

— Выйдешь в Большой Мир — найди возможность анонимно влезть в Сеть и поищи материалы по некому Тихону Евграфовичу Черепанову.

— Боюсь, в Большой Мир я попаду нескоро… — с намеком сказал я. Этого хватило на самый минимум информации:

— Был такой Гранд третьей ступени со сродством к Жизни, Огню и Воде. Научился повышать страждущим один-единственный параметр — пропускную способность магистральных жил. Кто-то из «благодарных пациентов» сдуру или по скудоумию не удержал язык за зубами, и мужика законопатили в научно-исследовательскую лабораторию типа нашей. Только не исследовали, а выжимали, как лимон, заставляя сутки напролет усиливать власть имущих. Бедняга проторчал там два с лишним года, потом как-то вырвался, устроил небольшую войну и бесславно сдох, не справившись с государством. Кстати, твои девки под клятвами?

— Да.

— Тогда прими и мою…

…По дороге от кабинета Степановны до жилого блока семьи я заметил первые признаки начинающегося отчуждения: четверо из семи общинников, попавшихся нам на пути, одарили нас недовольными, гневными и, в одном случае, даже ненавидящими взглядами. Причем испытывали этот негатив не только к Рюриковне, но и ко мне. Настроение, и без того не особо хорошее, рухнуло в пропасть, так что в нашу гостиную я не вошел, а ворвался, угрюмо оглядел матушку с дедом, явно дожидавшихся нашего появления, усадил Язву с Бестией на диван, шлепнулся между ними и с большим трудом заставил себя заговорить более-менее спокойно:

— Были у Степановны. Только что освободились. Перед тем, как зайти к ней, заглядывали в твой кабинет, дед…