- Знакомься, Камаль-бей, — мрачно предложила я, не дожидаясь расспросов о самочувствии, — мой господин и повелитель, благородный Рашед-тайфа, да длятся его дни под этими небесами и всеми грядущими.
Абсолютно голый господин и повелитель на мгновение прикрыл глаза, успокаиваясь, и медленно выдохнул. Камаль несколько раз моргнул — а потом всё-таки вспомнил про традиционные арсанийские принципы сдержанности и стер с лица ошеломленное выражение.
Но одеялом меня всё-таки укрыл, бдительно натянув его по самый подбородок.
- И у меня тоже тысяча и один вопрос, — закончила я, благоразумно не сопротивляясь.
Мужчины обменялись долгими взглядами поверх моего ложа. Я насторожилась, потому что напряжение между ними никуда не делось — и теперь стало таким плотным, что хотелось затаить дыхание и куда-нибудь смыться. По возможности, ползком, чтобы больше никогда не попадать в их поле внимания.
Увы, такая роскошь не светила, кажется, никому из нас.
- Полагаю, мне придётся найти пару ответов для тебя, — вздохнул наконец Рашед, как-то неуловимо изменив позу: если до этого казалось, что он вот-вот бросится не то спасать меня, не то перегрызать противнику горло, то сейчас оборотень снова выглядел вальяжным и расслабленным. Но теперь это впечатление уже никого не обманывало. — И пару предложений для почтенного старейшины, если он соблаговолит выслушать.
Камаль промедлил. Рукояти мечей все ещё лежали у него под ладонями — хватило бы доли мгновения, чтобы снова схватиться за оружие и покончить все метания за один взмах, благо Рашед подпустил его так близко, что на сей раз увернуться бы уже не успел.
К счастью, Камаль как-то уже полюбовался, что может сотворить один несвоевременный взмах меча.
А потому молча уселся поудобнее, скрестив ноги и всем своим видом выражая готовность слушать. Только мечи так и оставил лежать рядом.
Рашед скользнул по ним ничего не выражающим взглядом — и заговорил.
Глава 23.1. Лисьи уловки
Гонец из оазиса Ваадан добрался до столицы за невероятно короткий срок. Когда он примчался, весь взмыленный, едва не загнав даже самого лучшего верблюда своего дяди, и потребовал встречи с тайфой — хорошо хоть не с султаном! — стража посчитала, что бедняга помешался от одиночества в пустыне.
Но письмо у «помешанного» все-таки взяли и принесли с прочей перепиской, аккуратно затеряв среди прочих бумаг. Вроде как если донесение действительно важно, то его доставили, а если там бред сумасшедшего — так можно выдать за случайность и избежать гнева тайфы.
Избегать не пришлось. Тайфа, да славится в веках его трудолюбие, педантично перебрал всю переписку лично — и наткнулся на свиток с моим чертежом. Схему «черного забвения» Рашед опознал без труда, а вот почему я выделила не те линии и куда подевались все углы, ему уже объяснял спешно вызванный в покои господина Малих.
- Он?.. — робко вклинилась я и тут же замолчала — такими взглядами меня наградили.
Камаль смотрел с подозрением и обидой. Рашед — так устало, что за одним выражением его лица безошибочно читалось что-то об отсутствии почтения и острой необходимости прочесть-таки «Наставления для юных дев», которые я преступно долго обходила вниманием. Но до ответа все-таки снизошел:
- Наш великий султан, да длятся его дни под этими небесами и всеми грядущими, выслушал мой рассказ о спасении Руа-тайфы и счел заслуги Малиха достаточными, чтобы даровать ему свободу, — сообщил он, почему-то покосившись на Камаля. Тот ответил ничего не выражающим взглядом, и только по напряженной позе становилось ясно, чего ему стоила эта видимость спокойствия. — Малих пожелал остаться в моем дворце и закончить обучение на мастера-свиточника у почтенного Нисаля-аги.