— Хорошо, — сдаюсь я с обречённым вздохом. Не хочу его расстраивать, пусть и не до конца понимаю, кому конкретно принадлежит желание: Ольге или Тиму.

Чтобы раскаяться в собственном великодушии, мне достаточно просто войти в дверь того, что Дрейк именует рестораном. По сути же это обычный кабак: шумный, полутёмный, пропахший табаком, алкоголем и подгоревшей едой. На первый взгляд внутри и яблоку ловить нечего, но дюжий неразговорчивый детина, заведующий барной стойкой, специально для нас извлекает из подпространства крошечный столик с двумя лавками в самом дальнем углу зала.

— У них тут своя пивоварня, — заговорщицки делится Дрейк, по-простому складывая наши пуховики на свободное место своей лавки, — поэтому рекомендую обязательно попробовать тёмное. И свиные рёбрышки — лучше ты нигде в городе не найдёшь.

Пиво и жирная свинина. Ужин-мечта хоть для йога, хоть для Тима-трезвенника.

— А что-нибудь ещё в меню у них есть? — без надежды интересуюсь я. Разворачиваться и уходить было бы глупо: не силой же меня сюда привели, сам согласился.

— Понятия не имею. Да и зачем?

Действительно.

— Ладно, заказывай всё на двоих. Только с раздельным счётом.

Дрейк закатывает глаза: о, феминистки! — машет рукой и даёт заказ подбежавшей к нам официантке.

Я готовлюсь к долгому ожиданию, однако еда появляется на столе меньше, чем через десять минут. Две кружки пива, увенчанные плотными пенными шапками, две тарелки рёбрышек-гриль, корзинка с хлебом и большое блюдо свежих овощей.

— Для тех, кто предпочитает закусывать салатным листиком, — подмигивает мне Дрейк. — Ну что, за прошедший и наступающий?

— За них.

Кружка глухо ударяет о кружку, хлопья пены падают на исцарапанное дерево столешницы. Я смачиваю губы в пиве — вот же горькая дрянь.

— Как тебе?

— Гадость, — бестактно брякаю я, но Дрейк не обижается.

— Ничего, к концу первой распробуешь, — утешает он в своей трикстерской манере. Ольга рассердилась бы, сочтя фразу вкупе с выбором заведением завуалированным издевательством. Я же давно понял: иногда люди просто говорят, не задумываясь о том, что слышится собеседнику. В этом плане никто из нас не идеален.

Пользуясь тем, что хлеба нам принесли от души, я сооружаю многоэтажный бутерброд из срезанного с рёбрышек мяса, ломтиков помидор и салатных листьев. Выходит весьма неплохо, можно рискнуть и повторно продегустировать пиво. Вдруг вкусовые рецепторы Ольги устроены по-другому, отчего у меня получится понять цимес сочетания воды, хмеля и солода?

— Ну ладно, не совсем гадость, — признаю я в ответ на вопросительный взгляд Дрейка.

— А я тебе про что! Эта штука из любого язвенника сделает ценителя. Девушка! Будьте любезны вторую для меня.

— Андрей, учти, я тебя на себе не понесу, — заранее предупреждаю я. — И не потому что вредная, а потому что мне физической силы не хватит.