— Ну и фифа! — высказалась Танька, и мы наконец поднялись в квартиру.
К десяти вечера все приготовления были завершены. У Тани наготове стояла заряженная цифровая камера (я ей напомнила сразу, как мы вернулись, что нужно проверить батарейку, и если бы не я… ну да ладно), у меня в руках и телефон, и фонарик, найденный в шкафу в коридоре (он светит гораздо лучше); сами мы одеты прилично и нарядно (никаких тебе пижам) и даже накрашены. Это ведь попадет в выпуск! Ладно, на самом деле размалевана лишь Танька, я всего-то накрасила губы полупрозрачным блеском, но обычно я так не сплю. Также я успела набросать вступительный текст к видео. Конечно, это все можно наложить потом, но делать было все равно нечего, да и Татьяна пристала, напиши, мол, напиши! И вот, часа два назад, как только стемнело, мы включили бра возле дивана, и Грачева начала негромко вещать:
— Добрый день, мои преданные зрители и подписчики! Сегодня мы продолжаем расследование в городе Деснинске в квартире семьи Кротовых. Напоминаю, что Яна и Ярослав пожаловались на разбуженный со смертью деда Федора полтергейст, а также на неупокоенный дух самого Федора, при жизни некроманта, колдуна и черного мага, являющийся всем гостям данного негостеприимного дома. В прошлый раз мы поймали его смутный образ в кладовке, и все вы видели как минимум в течение трех секунд повесившегося пожилого мужчину с бородой, который испарился после чтения молитв и окро… окр…
— Окропления, — подсказала я.
— Да, окропления, — с трудом выговорила она, — святой водой. Боже, Юлька, какой сложный текст! Ну ладно, хоть записала…
— Ты подглядывала в экран телефона, — пожурила я ленивую блогершу, которая не пожелала выучить заранее написанный мною текст.
— Конечно, подглядывала! Я ж говорю, сложно…
— Но это же видно, что ты не гладко говоришь. Если бы не подглядывала, выискивая нужные слова, было бы лучше!
— Так, хватит критиковать! Это каждый может! А ты что сделала сама-то?
Я даже приподнялась от такого довода.
— Я вообще-то текст написала тебе! Алло! Тот самый, что ты пытаешься битый час нормально прочитать!
— Алло, алло, вас плохо слышно, вы, наверно, в тоннеле, перезвоните позже.
Против воли, я прыснула.
— Дурочка…
После этого Таня все-таки занялась самокритикой и стала пересматривать ролик прямо через маленький экран камеры. И занималась этим аккурат до десяти вечера.
— Слышь, Образец, — наконец заговорила она, — все-таки придется переснять!
И тут что-то зашуршало в кладовке.
— Началось, — прошептала Таня и снова взялась за камеру.
Я же медленно, чтобы не скрипело кресло, поднялась и сделала пару шагов к треклятой белой двери.
Статуэтки зашевелились. Диван завибрировал. Но это мы уже видели, этим нас уже не удивить… Следом за тем кто-то начал скрести по двери с внутренней стороны. Все сильнее и сильнее он (она? оно?) надавливал на дверь, так что стало казаться, что она сейчас откроется под таким напором. Затем послышались стоны и будто бы всхлипы. Или хрипы? Я обернулась на Таньку, словно ища поддержку, и она пожала плечами. Я вроде бы уже знакома с данным спектаклем, но на самом деле, сказать по правде, в записи это все звучало не так ужасающе. А может, они поменяли репертуар? Я ведь не помню ни стонов (во всяком случае таких продолжительных), ни всхлипываний, ни хрипов. Могу сказать только одно: если бы я не знала, что это жестокий розыгрыш хозяев квартиры, и если бы я была здесь одна, то точно бы грохнулась в обморок. Это реально звучало очень и очень страшно.